Политический миф. Теоретическое исследование - стр. 39

Этот миф иллюстрирует тезис о сложном сочетании факторов, нередко порождающем идеологически маркированное восприятие политических событий. Свою роль здесь играет пропаганда, а также образы происходящего, преломленные под влиянием идеологии. Имеют значение, конечно, вопросы компетентности авторов, надежности и доступности исторических свидетельств, отбора и организации материалов, расстановки приоритетов, равно как и индивидуальное видение исторической перспективы. Но здесь, наряду с тем, что нам предлагается, существует и, так сказать, скрытый спрос, выраженный в форме общественных ожиданий, предположений, концепций, которые обществу хочется принять на веру. Все эти факторы могут приводить к «преувеличениям, искажениям и исключениям из сферы внимания» (Андерсон 1974: 197) и таким образом подпитывать и поддерживать мифы.

Следует заметить, что политические повествования могут быть идеологически маркированы в неодинаковой степени. Так, исследователи, провозглашающие своей целью объективность, стараются изгнать из своих работ собственные идеологические пристрастия. Успех здесь зависит оттого, в какой степени сами ученые сознают, в какой сфере лежат их идеологические приоритеты и убеждения. То же верно и в отношении журналистов, претендующих на независимость и неидеологизированность. С другой стороны, политический памфлет или предвыборная речь часто носят открыто партийный характер, но это не означает, что их авторы непременно сочиняли заведомую ложь или намеренно извращали правду.

Модель политического мифа, представленная в этой книге, исключает заведомо вымышленные рассказы. Если публично признается, что то или иное произведение основано на вымысле, то мифом оно считаться не может, но может, тем не менее, иметь неявную мифологическую составляющую. Рассказ о вымышленных персонажах или фантастических событиях может быть вплетен в контекст мифологического восприятия определенного исторического периода. Такая черта чрезвычайно характерна для идеологически ангажированных романов. Возьмем в качестве примеpa роман французского коммуниста Поля Низана «Антуан Блуайе» (1933). В него входят длинные экскурсы в историю индустриальной революции во Франции, в особенности в историю железных дорог от середины девятнадцатого столетия до начала двадцатого. Эти экскурсы составляют фон истории центрального персонажа (прототипом которого послужил отец Низана), образованного человека, использованного, а затем уничтоженного безжалостной капиталистической системой времен Третьей республики.

Современник Низана Робер Брасильяк в романе «Семь цветов» (1939) описывает историю обращения к фашизму двух мужчин, и эта история разворачивается в условиях Франции, Италии, Германии и Испании межвоенных десятилетий. Роман написан на основе собственных дневников автора, опубликованных под названием «Предвоенная история» («Notre Avantguerre», 1941). Мы можем заключить, что как утопии, так и антиутопии могут неявно выполнять мифологические функции постольку, поскольку представленный в них воображаемый миропорядок может быть воспринят как предсказание будущего (об утопиях см.: Кумар 1987,1991; Левитас 1990).

Есть много произведений, располагающихся буквально на грани художественной литературы, документалистики и философского анализа. Такое определение можно применить к фильму Сергея Эйзенштейна «Октябрь» (1927), изображающему драматические события русской революции, «JFK» Оливера Стоуна (1992) или к «Товарищам» (1987) Билла Дугласа, где рассказывается история Мучеников Толпаддла – группы английских сельскохозяйственных рабочих, которые в 1834 г. были преданы суду за попытку создать профессиональный союз. К созданиям мифов причастно также и телевидение, которое ставит по собственным сценариям художественные фильмы, основанные на известных исторических событиях, и биографические фильмы о таких известных личностях, как Ганди, Черчилль или Наполеон. Даже тогда, когда сюжет фильма всего лишь стилизован, в какой-то степени отнесен к событиям определенного исторического периода, но его персонажи и их действия могут быть соотнесены с персонажами и обстоятельствами политического мифа, фильм может сыграть квазимифологическую роль. Такую характеристику можно отнести к фильмам и романам о становлении Америки (Мейнард 1934; Рашинг 1983) или о войне во Вьетнаме (Хеллман 1986; Лувр и Уолш 1988; Уолш и Олич 1988). Понятно, что в вопросе о передаче идеологических мифов имеют решающее значение способы использования невымышленных образов в обстоятельствах,