Политическая полиция и либеральное движение в Российской империи: власть игры, игра властью. 1880-1905 - стр. 28
Помимо возраста, одним из критериев отбора жандармов в охранные отделения, которые создавались для планомерной работы с секретной агентурой и организации наружного наблюдения, были способности к политическому розыску. Наделенные таковыми способностями жандармы считались «лучшими»244.
Однако в охранных отделениях служили не только жандармы. К созданию самой системы российского политического розыска, выработке его основных принципов непосредственное отношение имели бывшие секретные агенты, ставшие чинами политической полиции, преимущественно охранных отделений или различных подразделений Заграничной агентуры Департамента полиции, функционал которой, как было отмечено выше, во многом совпадал с компетенцией охранных отделений.
В исторической литературе распространена точка зрения, что лидирующие позиции в политическом сыске занимали жандармы – именно офицерами Отдельного корпуса жандармов были укомплектованы ГЖУ (полностью), охранные отделения (полностью) и Департамент полиции (частично)245.
Между тем заметную группу чинов политической полиции составляли бывшие секретные сотрудники. Случаи перехода из секретных агентов на штатные должности «охранников» имели характер системности, поэтому представляется оправданным выделить таких людей в третий социально-профессиональный типаж в рамках политического сыска. О популярности самой практики перехода говорит специальный пункт в «Положении об охранных отделениях» 1907 г., разработанном и принятом при директоре Департамента полиции М.И. Трусевиче, согласно которому допуск секретных сотрудников «к занятию должностей в охранных отделениях» был запрещен246.
Среди бывших секретных агентов, ставших «охранниками», стоит назвать в первую очередь таких звезд политического сыска, как начальник Московского охранного отделения (1896–1902), а затем Особого отдела Департамента полиции С.В. Зубатов (1902–1903), заведующий Заграничной агентурой П.И. Рачковский (1884 – июнь 1902) и его ученик А.М. Гартинг (1905–1909), чиновник Департамента полиции Л.П. Меньщиков (1903–1907), заведующий Галицийской и Румынской агентурой, сотрудник Департамента полиции М.И. Гурович (1903– 1904) и ряд других лиц247.
Чаще всего уровень образования у таких людей был невысоким. С.В. Зубатов, например, не закончил гимназии248. П.И. Рачковский получил домашнее образование249. Но отсутствие среднего и высшего образования с лихвой компенсировалось личным опытом знакомства с революционным движением изнутри и начитанностью. Так, А.И. Спиридович отмечал, что по инициативе Зубатова в Московском охранном отделении «была заведена библиотека с соответствующим подбором книг: Вэбб, Геркнер, Прокопович, Зомбарт», был и «новый труд Бердяева250 “Поворот к идеализму”»251. Сам Зубатов позднее вспоминал, что он привлек на свою сторону в рабочем вопросе известного монархиста, консервативного публициста, бывшего народовольца Л.А. Тихомирова, назвав ему «Бернштейна и только что тогда вышедших авторов по профессиональному рабочему движению (Рузье, Вигур, Геркнер, Метен, Зомбарт252 и др.)»253.
П.И. Рачковский – секретный агент Департамента полиции на рубеже 1870–1880-х гг., назначенный заведующим Заграничной агентурой вскоре после успешного раскрытия в ходе заграничной поездки в 1883 г. народовольческой группы С.П. Дегаева