Полигон-2. Хозяева руин - стр. 23
– Зачем здесь терминалы? Ведь гораздо проще и удобнее получать задания через интерфейс, – я действительно был удивлен. Мало того, что это банально неудобно, так еще и небезопасно. Элизиум – что-то вроде водопоя в лесу, где царит перемирие даже между зверьем. Но стоит какой-нибудь овечке углубиться в лес… Так и здесь. Разные группы общаются между собой, но кто знает, какой пойдет разговор, встреться они в Лимбе, Пределе или Инферно… Так что лично мне не хотелось бы, чтоб кто-нибудь знал, где и чем я занимаюсь за пределами Элизиума.
– Задания Администрации можно принять двумя способами, – тут же ответила Элис. – Войдя в зону задания вне Элизиума, или получив их через информ-сеть в административном центре Зеленой зоны. Других вариантов нет. Администрация «Полигона» считает, что социализация – важнейший аспект в перевоспитании заключенных. Она благотворно влияет на психику и учит людей общаться между собой без агрессии, что необходимо для успешной адаптации в социуме после отбытия наказания на Рапсодии…
– А, вон оно что, – я усмехнулся. – Ну, тогда конечно.
Перевоспитание, подумать только. Адаптация в социуме. Социализация. Ну да, ну да. Совершенно верно. Именно это сделает убийц, садистов и головорезов примерными гражданами, когда они вернутся в Федерацию. Если вернутся. В чем лично я сильно сомневаюсь.
– Нужно пройти туда, где сдают оружие, – проговорил Дис. – Думаю, если мы где и узнаем, что нам нужно, то именно там.
– Согласен, – кивнув, я двинулся было к контейнерам, у которых возились несколько человек с большими баулами, из которых явственно выглядывали оружейные стволы, когда мое внимание привлекла какая-то нездоровая суета в зале.
– Стой, ублюдок! – проревел кто-то, а потом послышался звук падающего тела и крик боли. Толпа радостно загудела, предвкушая развлечение.
Повернув голову, я увидел возвышающуюся над толпой мощную фигуру. Здоровенный детина, за два метра ростом, и от природы не был обижен статью и физической силой, а здесь напихал в себя столько железа, что смотрелся, скорее, биороботом, нежели человеком. Обе руки – бионические протезы, бугрящиеся экзомышцами и усиленные приводами. Часть черепа закрыта металлической пластиной, левый глаз – искусственный и горит тревожным красным светом. Майка с небрежно оборванными рукавами натянута на могучей груди. Внушительный тип. Специализация на лбу написана: тяжелый штурмовик. Вытянутой рукой штурмовик удерживал за горло вздернутого над полом парня, который тщетно пытался что-то сказать громиле. Впрочем, тот даже не слушал.
Заинтересовавшись, я подошел ближе.
– Твой софт не сработал, урод! Я едва не потерял людей из-за тебя! – рычал штурмовик.
– Я… Предупреждал… Что он не… Предназначен для взлома боевых платформ… – хрипел парень. – Там… Используется защита… другого типа.
– Что ты мне лечишь, придурок? Какая защита? Ты, мать твою, мне гарантировал, что я смогу ломать механоидов, а в итоге они чуть не сломали меня! – штурмовик размахнулся, и швырнул парня в стену. Звук глухого удара заглушил хохот толпы.
– Размажь его, Слай! – выкрикнул кто-то. В толпе заулюлюкали, а мне почему-то стало противно. Сейчас я видел, что парень совсем молодой, хорошо, если двадцать исполнилось. Худой, щуплый, взгляд перепуганный. Над распухшей от удара громилы губой едва-едва пробивается юношеский пушок. Глаза бегают, парень, потирая горло, панически озирается по сторонам, явно надеясь найти поддержку. Вот только поддерживать его никто не собирается.