Поле боя – Пекин. Штурм Запретного города - стр. 13

– «Язон-2», я «Носитель-2», выходим в точку старта, эшелон заняли, – нарушил ход мыслей Артема Рахимова доклад командира экипажа «Мрии».

– Вас понял, «Носитель-2», мы готовы.

– Понял. Трехминутная готовность к старту. Начинаем работу.

– Экипажу приготовиться, – приказал майор Рахимов.

Загерметизированы шлемы скафандров, морщины пролегли вокруг глаз космолетчиков. Сейчас – самый ответственный момент.

Штурман-навигатор сверяется с данными Центрального бортового компьютера, проверяя местоположение «крылатого космодрома». По экранам мониторов ползут бесконечные колонки цифр и символов, змеятся графики, диаграммы и схемы.

Основное преимущество воздушного старта – возможность сфазировать азимут пуска аэрокосмического корабля-перехватчика и орбиту цели в этом случае реализовывалось на все сто процентов. Но действовать нужно было сразу и наверняка. От точности определения координат выхода в космос зависит успех операции. Если они ошибутся, то китайцы их превратят в облака плазмы еще на границе атмосферы.

– Я навигатор. Координаты подтверждены, зафиксированы. Данные системы астроориентирования введены в бортовой вычислительный комплекс.

– Я оператор, к отцепке готов.

– «Носитель», минутная готовность. Работаю стартовую последовательность.

– Понял.

На «спине» гигантского самолета строго в определенной последовательности полыхнули пироболты. Экипаж внутри кабины истребителя ощутимо тряхнуло и вдавило перегрузкой в спинки ложементов. Автоматически сработала система притяжки ремней, скафандры компенсировали перегрузку. Тут же заработали стартовые двигатели «Язона». Они буквально сорвали аэрокосмический истребитель с фюзеляжа «Мрии».

– Отцепка произведена, стартовые двигатели работают нормально.

– Курс – двести сорок градусов. Дистанция до носителя: сто, сто пятьдесят, двести, двести пятьдесят метров, продолжает увеличиваться.

– Запуск маршевого двигателя!

– Готов!

– Начинаю отсчет! Три! Два! Один! Пуск!

В недрах аэрокосмического истребителя стала нарастать вибрация, запульсировало его пламенное сердце. Главное сопло осветилось нежно-розовым сиянием раскаленной плазмы. Аэрокосмический истребитель задрал нос, перегрузки возросли.

– Старт произвел, иду в наборе, экипажу «Носителя-2» – спасибо!

Аэрокосмический истребитель с огромной скоростью приближался к границе атмосферы. Позади него в темно-фиолетовой дали стратосферы распушился снежно-белый шлейф инверсионного следа. Здесь уже трудно было управлять летательным аппаратом с помощью рулей и элеронов – слишком разряженным был воздух. Но маневровые двигатели с изменяемым вектором тяги легко меняли положение многотонного аппарата. Накренив истребитель на левое крыло, полковник Орлов выполнил изящный разворот.

– Выходим в расчетную точку выхода из атмосферы, – доложил штурман-навигатор. – Координаты подтверждены.

– Увеличиваю тягу двигателей, – майор Артем Рахимов повел вперед короткоходовый тензометрический рычаг управления главным маршевым двигателем.

В корме русского боевого аэрокосмолета «Язон» еще более яростно забился ярко-белый, с голубоватым оттенком, факел плазмы. Плазма билась, намертво схваченная петлей стабилизирующего магнитного поля, рвалась пожрать ту металлическую конструкцию, в которую ее впрягли люди, находящиеся сейчас в кабине. Но, укрощенная человеческой волей и разумом, вознесла боевой аэрокосмолет в его родную стихию – космос.