Покушение - стр. 12
– Раз нет, тогда ступай завтракай и… – я взглянул на часы, – через двадцать пять минут топаем.
– Уйма времени! – Степан ухмыльнулся, оттолкнувшись рукой от влажной поверхности почвы, встал и не спеша направился к головной тройке. Действительно, двадцать пять минут – это прилично, пожалуй, я ещё десять минут успею полежать на коврике – спину погреть, а то что-то с утреца свеженько стало.
Выдвинулись мы строго по расписанию и через час уже начали спуск по другую сторону хребта. Вот тут-то нас и ждала первая неприятность. Тулин остановил группу, и вскоре я увидел приближающуюся фигуру зама. Его скверная привычка сновать туда-сюда уже стала изрядно раздражать, в конце концов, проще было бы вызвать в голову группы меня…
– Командир, «засада»! – тон, которым это было сказано, сразу же дал мне понять, что он имеет в виду не настоящую вражескую засаду, а какую-то внештатную ситуацию.
– И что на этот раз? – с ледяным спокойствием вопросил я. А как по-другому, если он едва ли не на каждом боевом задании натыкался на какие-нибудь неприятные сюрпризы.
– Я ПФМку нашёл, – своим сообщением он меня слегка разочаровал, одиночные ПФМ где только не валялись. Но что заметил, а не наступил, молодец. Я уже было хотел сказать об этом Тулину, когда увидел в его руке плоскую пластинку с фигурными вырезами. – «Оба на, приехали». Если судить по этому «разведывательному признаку», то найденная ПФМ была здесь вовсе не одинока. И то, что на карте в этом месте наших минных полей не было, меня вовсе не успокоило. Насколько я помнил из инструктажа ба-альшого инженерно-сапёрного начальника, лётчики при установке минных полей иногда ошибались на… но об этом лучше не думать. Итак, впереди, скорее всего, располагалось минное поле, старое, забытое, частично самоуничтожившееся, но, как говорил небезызвестный жулик в «Бриллиантовой руке», «Достаточно одной таблэтки», в нашем случае одной неудачно подвернувшейся под ногу ПФМ. Невольно вырвалось (хорошо, что хоть только в мыслях):
«Чёрт бы побрал эти мины! – идти по минному полю не хотелось, но оно явно есть, с другой стороны, я здесь уже дважды бывал и ничего, но оба раза тогда мы шли чуть восточнее… – Чёрт! – я мучительно соображал. – Сейчас мы на склоне. Сомнительно, что на нём может быть много мин, их с него скорее всего давно стащило вниз, а вот у подножия…»
– Степан, – я принял решение, – сейчас берёшь вправо по склону и не спеша проходишь метров двести, потом начинаешь спуск. А там дальше как и планировали. – И чтобы слегка подбодрить: – Я там пару раз уже ходил.
Тулин угрюмо кивнул и, ничего не сказав, почапал в обратную сторону. И смысл его подбадривать? Он сам кого хочешь подбодрит.
Эти двести метров дались нам гораздо тяжелее, чем думалось. Через полсотни метров склон мало того, что зарос чащебником, так еще слева оплыл крутым обрывом, оставив нам лишь узкую полоску в пару шагов от заминированной чехами, как я теперь знал от Паламарчука, вершины хребта. И гарантий в том, что боевики не установили хотя бы один-два нажимника, в чащебнике не было никакой. Бойцам я, правда, об этом решил не говорить, так и шёл молча, сопел себе в тряпочку. Повезло, а может действительно в чащобнике не оказалось ни одной мины, но дошли до места поворота и спустились мы вниз вполне благополучно. Когда же миновали старую базу, я вздохнул почти спокойно. Дальше до самого нужного нам хребта простирались сплошные неудобицы, уж где-где, а здесь минированием чехи стали бы заниматься в последнюю очередь. В конечном итоге до запланированной мной точки мы добрались без проблем.