Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945 - стр. 43
Чуть больше чем через год после этого воздушного боя, 12 июня 1944 года, командир 7-го иак генерал-майор авиации Утин, непосредственный командир уже дважды Героя Советского Союза гвардии подполковника Покрышкина, скажет применительно к гипотетически подобной ситуации, возникающей в воздушном бою: «Ведомый, безусловно, отвечает за безопасность ведущего, но и ведущий должен отвечать за безопасность ведомого. Если ведущий теряет своего ведомого, да еще нескольких, немедленно расследовать. Не умеет водить пару – ставить ведомым, если же бросает товарища в бою – судить как труса». Кремень – командир авиакорпуса, его б слова – в Боевой устав авиации; командир 16-го гиап Николай Исаев по сравнению с ним ангел. Он не заметил «потери бойца» в этом боевом вылете и причины, ее породившие, а мог бы среагировать как положено принципиальному командиру «сталинских соколов»! Наверное, из-за этого Александр Иванович очень сетует на него за все время руководства им авиаполком…
Да и сам Покрышкин в этот же день 1944 года на совещании, в присутствии комкора, учит подчиненный руководящий летный состав своих трех авиаполков: «За счет молодых у нас слабо сколочена пара, поэтому первое, на что нужно обратить особое внимание при тренировке, – отработка действий пары на резких маневрах и боевых скоростях. При полете с молодым ведущему помнить, что иногда надо подлаживаться под ведомого, пока он не натренируется, невыполнение этого приводит к отрыву ведомого и к его потере».
Выходит, в апреле 1943 года еще сам Покрышкин не знал, как летать в паре при «резких маневрах и боевых скоростях» и что надо «подлаживаться под ведомого», а если это не так – гибель и потеря ведомого. Оказывается, чтобы прийти к этому, надо год провоевать на фронте, остаться живым, вырасти в звании и должности и только потом на совещании руководящего состава раскрыть эту истину своим подчиненным.
За время боевой работы с 9 по 18 апреля в воздушных боях на Кубани гвардии капитаном Покрышкиным было лично сбито пять самолетов противника. За отличные боевые результаты 22 апреля 1943 года приказом командующего 4-й воздушной армией № 023/н он был награжден второй правительственной наградой – орденом Красного Знамени. Этим же приказом, также второй наградой – орденом Красного Знамени был награжден командир 3-й аэ гвардии старший лейтенант Фаддеев и старший пилот гвардии младший лейтенант Бережной.
20 апреля, через два безрезультативных дня в боевой работе авиаполка (18 и 19 апреля), начались удачные воздушные бои. В этот день заявили о сбитых самолетах противника два комэска 16-го гиап – гвардии капитан Покрышкин и гвардии старший лейтенант Фаддеев (бортовой номер «Аэрокобры» – 37), заместитель командира эскадрильи Искрин, пилоты Мочалов, Труд (бортовой номер «Аэрокобры» – 38) и Сапунов.
По мемуарам Покрышкина[1], начало этого дня выглядело так:
«20 апреля противник предпринял отчаянные попытки уничтожить наш десант. В воздухе обстановка еще больше накалилась.
В первый вылет на сопровождение группы Пе-2 взлетели тройкой (на самом деле – 12 самолетов. – Авт.), у ведущего второй пары (фамилия этого летчика – Григорий Речкалов. – Авт.) отказала матчасть. В этом полете нам удалось отразить все атаки «Мессершмиттов», но ведение боя осложнял идущий ниже своей группы одиночный Пе-2, поврежденный зениткой. На обратном маршруте, уже подходя к Новороссийску, увидел, как в хвост ему заходят два «Фокке-Вульфа-190». Я и мой ведомый, Иван Савин, пикированием свалились на них и сразу же сбили обоих…»