Поколения: Странники - стр. 17

– Слова, Эл, просто слова. Ухгукх-с хорошо тебя обучил. Ты была оружием, правда немного незаконченным, неотточенным, но оружием. Я попытался тебе переделать, изменить, но…, – Кир покачал головой. – Ты так и осталась его оружием, его инструментом…

Лицо Кары окаменело, а ладонь потянулась к поясу, но легкое едва ощутимое движение воздуха рядом с виском, от которого похолодело все внутри, заставило замереть и осторожно опустить руки. За спиной раздался глухой удар словно что-то тяжелое упало на пол.

– Сем, Пята, отставить.

Голос зеленовласой землянки был едва слышен, но Эланд буквально всем телом ощутила, как нечто невидимое отступило на несколько шагов назад, позволив ей облегченно вздохнуть. Она нервно дернула шеей, провела по ней ладонью руки, бросила быстрый взгляд на ка-нируса, лицо которого покрывала хорошо видимая испарина, а у ног валялся выброшенный из кобуры пистолет, и хриплым голосом спросила:

– Зачем вы вернулись, капитан? Только честно.

– Зачем?

Клинок с легким лязгом вылетел из ножен, а его кончик почти уперся в горло испуганно дернувшейся назад нарфалки.

– Спрашиваешь: «Зачем?», – он криво усмехнулся. – А все просто, Эл. Как у нас говорится: «Хочу расставить все точки над «и»».

Он повернул меч плашмя, затем приподнял его на уровень глаз, смотря на лезвие.

– Тупая подделка.

Клинок вернулся обратно в ножны доспеха, а Кирилл вновь повернулся к стоявшей с каменным лицом Эланд.

– Да, Эл, я хочу понять многое понять, и ты мне в этом поможешь… обязательно поможешь…Вершительница.

Удары – хлесткие, болезненные, кажется, что они сыплются со всех сторон, обходя поставленные блоки, проникая в малейшую прореху защиты. Две тонкие гибкие фигуры, чей рост едва достигает его плеча, кружатся вокруг в причудливо-смертельном танце, ожидая, высматривая, каждое мгновения готовясь перейти в новую атаку. А его тело отяжелело, боль в мышцах сковывать резкость движений, а последние атаки пришлись в пустоту.

– Ода, Пята, хватит.

Вихри замирают, превращаясь в худеньких девочек-подростков с кошачьими ушами и хвостами, а большие глаза с вертикальными зрачками устремляют свой вопросительный взор на вошедшую в зал Лаймалин.

– Девочки, вам не кажется, что вы перестарались? – в её голосе явственно прозвучали нотки упрека и андроиды, переглянувшись, виновато опустили головы.

– Лайм, перестань, – Кирилл с кряхтением поднялся с колена на ноги. – Я сам сказал им не жалеть. Молодцы, девочки, свободны. Уделали вы меня сегодня.

Искусственные девчонки снова переглянулись, Пята подняла руку, а Ода хлопнула по её подставленной ладошке и они, улыбнувшись, разминавшему плечи и кривившемуся при этом от боли Кириллу, умчались из зала.

– Больше века прожил, а мозгов так и не нажил, – вздохнула Лайм, беря из шкафчика тубу с регенерационным гелем.

– Да брось, жена, хорошо ведь размялся…брр…холодно, – бросил Кир, стаскивая майку и вздрагивая от прикосновения рук Лаймалин, которая начала втирать едва слышно потрескивающий гель в уже проявляющиеся синяки.

Женщина только вздохнула, продолжая растирать спину мужа, иногда останавливаясь и проводя пальцами по более светлым полосам кожи, что причудливыми змейками разбирались от шеи. Несколько операций, восстановленная рука, левое легкое, часть позвоночника …её милый так и не успокоился, продолжая свою борьбу с чужаками, бредя космосом и новыми мирами, благо еще биандрические ткани прекрасно прижились, продлив жизнь и вкупе с новым поколением пиктоботов усилив организм. И все же у них было почти полвека тихого счастья, когда казалось, что он образумился, остепенился, особенно после рождения Алисы… Она ткнулась лбом в спину мужа.