Поколение Х - стр. 3

На 111-м хайвее в Кафедрал-Сити есть магазинчик, где продаются чучела цыплят. Мы проезжали мимо, и я была близка к обмороку – так мне хотелось цыпленка, они были такими славными, но Дэн (так его зовут) говорит: «Да ладно, Клэр, зачем тебе нужен этот цыпленок», на что я сказала: «Дело не в этом, Дэн. Дело в том, что мне этого хочется». После чего он прочел мне фантастически скучную лекцию на тему: я хочу это чучело лишь потому, что оно так заманчиво выглядит на витрине, но как только я его получу, то сразу же начну думать, как от него избавиться. В общем-то, верно. Тогда я попыталась объяснить ему, что чучела цыплят – это и есть жизнь и наши новые взаимоотношения, но объяснения как-то завяли – аналогия получилась слишком запутанной – и наступило то ужасное молчание «обидно-за-род-человеческий», которое нападает на педантов, считающих, что они говорят с недоумками. Мне хотелось его придушить.

– Цыплята? – поинтересовался Дег.

– Да. Цыплята.

– Ну-ну.

– Да.

– Кудах-тах-тах.

Дело приняло дурацкий и мрачноватый оборот, и спустя несколько часов я удалился на крыльцо, где сейчас и отдираю гипотетический жир яппи с морд моих собак и наблюдаю, как розовеет Долина Коачелла, долина, в которой лежит Палм-Спрингс. Вдали на холме виден дом, принадлежащий мистеру Бобу Хоупу, эстрадному артисту; этот дом седлообразной формы растекся, подобно часам Дали, по скалам. Я спокоен, потому что друзья мои рядом.

– Такую погоду обожают полипы, – объявляет Дег, выходя и садясь рядом со мной, сметая шалфейную пыль с расшатанного деревянного крыльца. – В такие дни они бешено размножаются.

– Это тошнотворно, – говорит Клэр, садясь с другой стороны и укрывая меня одеялом (я в одном белье).

– Совсем не тошнотворно. Это же надо видеть, как выглядят иногда тротуары возле патио-ресторанов в Ранчо-Мираж около полудня. Люди смахивают полипов как перхоть, а ступать по ним – все равно что идти по слою воздушных рисовых палочек.

Я говорю: «Тс-с», и мы впятером (не забудьте собак) смотрим на восток. Я дрожу и плотнее закутываюсь в одеяло, неожиданно почувствовав, что продрог, и думаю, что в наши дни, похоже, все – хуже некуда: свидания, работа, вечеринки, погода… Может, дело в том, что мы больше не верим в исключительность этой жизни? А может, нам обещали рай на этой планете, а действительность не выдерживает сравнения.

А может, нас надули? Знаете, Дег с Клэр много улыбаются, как и большинство моих знакомых. Но часто мне кажется, что в их улыбках есть нечто механическое или даже злобное; похоже, в том, как они выпячивают губы, нет фальши – это лишь самозащита. Это небольшое открытие поражает меня. Открытие состоит в том, что и Дег, и Клэр в повседневной жизни улыбаются подобно людям, которых при всем честном народе обчистили на нью-йоркском тротуаре карточные шулера – беззлобно, но все же обчистили, и они – жертвы социальных условностей – не решаются выказать свой гнев, но и не хотят выглядеть недотепами. Мысль мимолетная.