Пока не погаснут звезды - стр. 26
– Помолчи, озабоченное чудовище. Для тебя же старался.
– Благодарю за службу, – хмыкнула я, блаженно вздохнув, и вскрикнула, когда Нестор прикусил мне кожу на плече.
Вскоре он уже сонно посапывал, уткнувшись носом в мою макушку. А мне не спалось. Я вообще не люблю засыпать в постели любовников. Потому, как только дыхание выровнялось, и силы немного восстановились, я выбралась из объятий Эла и побрела на трясущихся ногах собирать свою одежду. Нестор открыл глаза, когда я уже натянула платье и стояла перед зеркалом, пытаясь хоть немного расчесать спутанные волосы.
– Далеко собралась? – спросил командир лайнера.
– Домой, – ответила я и обернулась.
Эл сидел на постели и рассматривал меня, поджав губы в тонкую линию. Желваки на его сколах предательски двигались, и я поняла – злится. Я пересекла расстояние между зеркалом и кроватью, потянулась к нему и, коротко поцеловав в губы, шепнула:
– Спасибо.
– Ты мне еще денег оставь, – проворчал Нестор, но на поцелуй ответил.
– Пока, – произнесла ему в губы.
– Иногда мне хочется тебя придушить, – усмехнулся мужчина, когда я уже почти вышла из спальни.
– Ты мне об этом уже говорил, – я обернулась и подмигнула ему.
Нестор махнул на меня рукой и снова вытянулся на кровати. Душка моя. Больше я в командирской каюте не задерживалась. Ноги все еще подрагивали, но по телу разливалась приятная истома, и я чувствовала себя сытой кошкой. Что обо мне могли подумать члены экипажа, мне было глубоко наплевать. Такую мелочь, как стыд, я изжила давным-давно и использовала только в случаях, когда нужно было произвести впечатление стеснительной наивной дамочки. И даже если бы мне в спину неслись насмешки, я бы и тогда шла с гордо поднятой головой и абсолютным безразличием в душе. Однако открытых насмешек экипаж лайнера себе не позволит.
Лайнер спал. Никого не было в узких переходах, никто не попался мне по пути, и меня это тоже вполне устраивало. Мурлыкая себе под нос навязчивую песенку, я легко ступала босыми ногами по мягкому покрытию, скрадывающему и без того бесшумные шаги. Уже почти дошла до последнего трапа, чтобы спуститься на первый уровень и покинуть космический корабль, когда за спиной послышался тихий шорох открывшейся двери. Чьи-то пальцы сомкнулись на моем плече, и я влетела в темноту.
Мои ладони тут же вдавили в закрывшуюся дверь, удерживая за запястья, и к спине прижалось крепкое тело. Я только успела подумать, что за смертник решился на подобную шалость, когда моего уха коснулось теплое дыхание и негромкий мужской голос с хрипотцой поинтересовался:
– Все развлекаешься, Ильса?
Твою ж мать…
– Так вот где ты притаился, крысик, – усмехнулась я, скрывая за бравадой панику.
Коленки всё еще тряслись, но от чего больше: от слабости, или от страха – даже я сама не могла бы сказать. Меня рывком развернули, теперь вжав спиной в дверь. Руки взлетели вверх. Брато сжал оба запястья одной ладонью. Вторая длань нырнула мне под подол платья, поглаживая внутреннюю поверхность бедра. Наверное, проклятое пойло еще не до конца выветрилось, потому что тело тут же отозвалось предвкушением.
– Ты стала настоящей развратницей, папина дочка, – он склонился надо мной, дыхание мерзавца я ощущала кожей на виске.
– Было с кем учиться, – осклабилась я, зная, что, благодаря наследственности, доставшейся Брато от отца, он видит мою ухмылку и в темноте. – Первый опыт оказался неудачным, дальше было веселей.