Поиграем в кошки-мышки?! - стр. 2
Они просто не знают кем я работаю. А я между прочим ведущий специалист огромной ветклиники и мне по долгу работы и не с такими борзыми пёсиками и их хозяевами приходиться общаться.
– Даже так, Агриппина Михайловна. Ну хорошо. Я – Соболев Ярослав Анатольевич. А вы от Самылкина?
– Набор фамилий, которые я, к моей радости или нет, но слышу впервые.
– Хорошо, – терпеливо соглашается этот соболиный гад.
– А мне не очень! – рвётся наружу тот самый бурлящий понос. – Если ваш пёс не уберёт от меня свои лапы, то я ему помогу это сделать.
Не то, чтобы мне этакие объятия не нравились, но факт удержания точил раздражённый нерв.
Босс на мою просьбу коротко кивает, и руки с моей талии исчезают. Так вроде бы лучше, но неожиданно становится неуютно.
Боже! У меня от недосыпа голова точно посылает неверные сигналы телу.
– Теперь, Агриппина Михайловна, продолжим?
Сухо киваю. Быстрее начнём – быстрее я найду этот блуждающий в ночи эдельвейс, привяжу к кровати и сама вырублюсь.
– Что делает ваша сестра?
На мониторе на повторе всё те же кадры этой невинной взломщицы.
– Лезет в окно. Наверное, какая-то бабушка попросила помочь донести эти самые сумки, но потеряла ключ от домика. Идти в отель на стойку регистрации за новыми и платить штраф за утерю ключей обеим было не охота, да и долго, ведь бабуля крайне устала. Вот Даша и ринулась в пролом… открытого окна. Она у меня очень сердобольная и ответственная до жути, уж если взялась за что-то, то никогда не отступит.
Последнее между прочим чистая правда. Иногда эта черта сестры бесит меня до икоты и нервного тика.
– Значит сознаваться по хорошему вы не желаете?! – подводит итог Соболев.
Приплыли!
Глава 2
– Ярослав Анатольевич, если честно, то я никак не желаю. Я, правда, не понимаю, что именно вы от нас с сестрой хотите. Мы сегодня рано утром прилетели, заселились в номер только после обеда. И это после тяжёлого перелёта, когда вместо трёх запланированных часов мы летели почти шесть, половину из которых нас трясло или мы кружили как говно в унитазе над аэропортом. Вы вообще хоть немного представляете, что это такое лететь обычным экономом?! Да ещё несколько раз прощаться с жизнью?!
Смотрю в эти мужественные очи и понимаю, что ни хрена он не помнит. Какой там! Он вообще про это впервые слышит.
Что-то его мальчик-амбальчик мне начинает всё больше симпатизировать. Тот явно поадекватнее будет.
– Утверждаете, что не работаете на Самылкина?
– Горячо утверждаю. Я работаю уже три года в ветеринарной клинике Петухова Бориса Борисовича. Моя сестра работает детским психологом в центре речевого развития больше года. А это… – машу рукой в сторону монитора, где на паузе как раз запечатлен безумный взгляд Дашки, – это сто процентов недоразумение. Она явно решила кому-то помочь.
Но когда я её найду, то кофе в своей жизни она больше не только не увидит, она его даже во сне не вспомнит.
– Вы же надеюсь, понимаете, что теперь я не могу отпустить вас просто так?!
– Я увидела ваше лицо и теперь должна умереть? – пофигистически несу бред.
Бояться неопределённости я уже давно перестала. Жизнь она такая… всё равно выставит счёт.
На мой вопрос тихим хрюком реагирует мальчик-амбальчик, который неустанно держит позицию за моей спиной. Такой постоянно прилипчивый оказался! Зато на меня полуголую с балкона не дует. Ещё вот и заботливый. Чудо просто, а не охранник.