Похороны империи - стр. 14
– Я думаю, что не все так плохо, – попытался успокоить бывшего коллегу Эльдар.
– Все намного хуже, чем мы даже можем себе представить, – убежденно произнес Журин. – Вчера окончательно провалилась попытка спасти нашу страну. Теперь нам действительно никто уже не поможет – «ни Бог, ни царь и не герой». Теперь мы обречены на всеобщий бардак и развал. Это я тебя говорю. Увидишь, что произойдет в ближайшие дни.
– Я вас не совсем понимаю…
– Уверен, что Михаил Сергеевич сюда больше никогда не вернется, – признался Журин. Он, кажется, забыл или даже не хотел вспоминать, что его телефон мог прослушиваться. – Наша партия ему просто надоела. Обрыдла. Учитывая, как активно мы пытались провести внеочередной Пленум в его отсутствие… Я тебе говорю, а ты запомни: он сюда больше никогда не вернется. Наверное, выйдет из партии или уйдет с должности Генерального секретаря. А нам оставит Ивашко. Фамилия у него такая, Ивашко-Неволяшко. Смешно?
– Не нужно по телефону, – предостерег шурина Эльдар.
– Мне уже ничего не страшно. Когда за окнами собираются молодые «хунвейбины», готовые нас растерзать, глупо думать о том, что подумает начальство о твоих крамольных речах. Начальство сейчас думает, как вылезти из этого дерьма. И, кажется, они попытаются вылезти сами, а нас всех просто утопить. Ну, держись, пока. А то я действительно могу наговорить лишнего.
Сафаров положил трубку, посмотрел на своих коллег. Все трое молча ждали объяснений.
– В здании ЦК КПСС бьют стекла, – пояснил он, – кажется, хотят взять здание штурмом. Вчера ночью застрелился Борис Карлович Пуго. Уже арестованы Крючков и Язов.
– Всех заговорщиков ждет строгое наказание, – попыталась произнести свою речь Дубровина, но Эльдар, неожиданно даже для самого себя, строго перебил ее:
– Перестаньте! Не нужно так говорить. Я его лично знал. Это был глубоко порядочный и честный человек…
– Порядочные люди не служат в милиции, – вставил Снегирев.
– Служат, – сказал Сафаров, – иногда встречаются и такие парадоксы.
– Что ему оставалось делать? – цинично спросил Тулупов. – Если бы не застрелился, то отправился бы в тюрьму, как Язов или Крючков. Подождите еще, скольких посадят после нашей славной августовской революции…
– Давайте прекратим эти разговоры, – предложила Дубровина. – Мы обязаны работать, а не болтать. Снегирев, возьмите бумаги и готовьте проекты указов президента.
Раздался еще один телефонный звонок, и все дружно посмотрели на аппарат. Элина Никифоровна сняла трубку, выслушала и коротко сказала, что поняла. Затем обернулась к своим сотрудникам:
– Михаил Сергеевич дает пресс-конфренцию в здании МИДа, включите телевизор. Сейчас сообщили, что арестован бывший премьер-министр Павлов. Нужно соединиться с юридическим отделом Верховного Совета. Они готовят бумаги с согласием Президиума Верховного Совета на арест Шенина, Бакланова, Тизякова и всей этой компании…
– Но заседание Верховного Совета СССР намечено на понедельник, – напомнил Снегирев. – Они не имеют права… Нужно подождать до понедельника.
– Хватит спорить, Снегирев. Документы уже оформляются, – разозлилась Дубровина, – и не вам решать за них, как следует поступать Президиуму Верховного Совета. Тулупов, позвоните туда и уточните, какая помощь им нужна.
– Все правильно, – заметил Тулупов. – Лукьянов дает согласие на арест своих бывших товарищей. Раньше была трагедия, а сейчас – настоящий фарс.