Похититель душ - стр. 2
Для меня здесь нет места.
Эти пять слов запечатлены в моем сердце еще со времен учебы в школе. Одни одноклассники откровенно издевались надо мной, другие — боялись. Тогда я не придавала их обидным словам значения и наслаждалась одиночеством, продолжая поглядывать на всех свысока. Наверное, за этот взгляд меня еще больше ненавидели… Только сейчас понимаю, что всегда была странной, словно отрешенной от внешнего мира, и вечно витала в своих фантазиях.
Я не люблю вспоминать о детстве. Точнее не хочу…до того, как Крис взял меня под опеку, я жила в приюте Камдена (*бедный город с высоким уровнем преступности, штат Нью—Джерси), и не могу вспомнить ничего кроме жестокого обращения воспитателей и постоянных издевок со стороны ровесников.
Уродливая. Странная. Ненормальная.
Я толком не понимала, почему заслужила подобные «комплименты» в свой адрес: внешне я сильно выделялась на фоне общей массы, но никогда не вступала в конфликтные ситуации первая. Я скорее всегда оказывалась рядом, когда с другими детьми происходили нехорошие вещи. Они падали на ровном месте и ломали руки, ноги. Или прорывало кран с горячей водой. Всего и не вспомнить. Но я уж точно не виновата в том, что наш городок периодически одолевали стихийные бедствия: ураганы, землетрясения, шаровые молнии во время грозы, залетающие прямо в класс.
Одиночество, пустая комната и мир моих фантазий были для меня раем, а школа — клеткой, адом, наполненным чертями.
Единственным близким человеком в этом безжалостном чистилище стал для меня Крис. Мой старший брат. Он старше на десять лет. Мы оба выросли в интернате, но он забрал меня сразу, как только достиг совершеннолетия. Наверное, мне повезло, потому что Крис – лучший человек в этом мире. И самый честный. Когда его призвали в армию, он без сомнений пошел служить. Наш светлый и хрупкий мир был разрушен войной в Ираке. Крис вернулся оттуда живым, но травмы, которые он получил во время военных действий, оказались несовместимы с полноценной жизнью. Он делал для меня все возможное, спас из ада, в котором прошло мое детство, и сейчас я не могу сдаться и просто так оставить его. Я буду бороться до последнего… Благодаря отношениям с Оуэном у меня есть деньги на содержание брата в лучшей клинике и на необходимые дорогостоящие медикаменты.
– Пожалуйста, дайте знать, если Крису станет лучше, – закусываю нижнюю губу, с силой сжимая телефон в ладони. У меня сердце не на месте от мысли о том, что он там совсем один…пока я вынуждена развлекаться со своим парнем на Санторини.
А есть ли выбор? Мне нужны деньги Оуэна, а Оуэну нужна я.
– Мне очень жаль, мисс Мартин. На этот раз мы не можем ему помочь… Боли очень сильные. Остается только ждать. Ему необходим дополнительный комплекс процедур. Мы хотим попробовать новый препарат с вашего разрешения, но боюсь, шансы на то, что он поможет, не так высоки, как бы нам хотелось. Простите, но вы должны знать всю правду, – меня передергивает от ее слов, от проклятого лицемерия, от этого дурацкого «мне очень жаль», в котором нет ни капли искреннего сострадания. И нет надежды. Она могла бы оставить ее мне, неужели так трудно? Иногда я тоже нуждаюсь в банальной фразе «все будет хорошо», какой бы лживой она ни была. Мне необходима надежда, смысл… хоть какой-то смысл моего существования и пребывания в этом мире.