Похищенная. Резонанс любви - стр. 15
Он серьёзно думает, что меня успокоил? Мало того что кто-то, оказывается, наблюдал, как я безостановочно кончаю, так ещё требует повторить на бис под какие-то резонаторы?!
— Пусти, — потребовала почти спокойно. То, что глаз дёрнулся и в груди полыхает бешенство — издержки ситуации.
— Обязательно, но после того как поцелуешь.
Я закатила глаза. Интересно, если я ему начну сейчас жаловаться на тяжёлую судьбинушку, это его остудит? Что-то я сомневаюсь.
— Всего один поцелуй?
В дверь каюты замолотили. Послышались испуганные возгласы, а потом яростное:
— Нэйтан!
Эпсилионец в сторону двери даже не посмотрел, игриво подмигнул и подтвердил:
— Всего один.
Согласилась. Кто ж знал, что поцелуй так затянется и выльется... в это.
Поцелуй жадный, напористый. Я поддалась практически сразу, позволяя чужим губам и языку творить всё что вздумается. А творить эпсилионец хотел, похоже, многое. Его руки скользили по телу, знакомились, сжимали. Простонала в чужой рот, когда мужчина, словно я ничего не вешу, потёр меня об себя. Было так легко и приятно откликаться на ласку, что прервать поцелуй я не решилась даже тогда, когда раздался тихий щелчок костюма. В груди снова горело яркое солнышко, посылая тепло по телу и зажигая внизу живота маленький пожар. Опомнилась лишь единожды, почувствовав, как сильные пальцы чувствительно сжимают вершинку груди.
— Не надо, — прошептала, разорвав поцелуй. В голосе было столько мольбы на продолжение, что я сама бы себе не поверила. Вот и эпсилионец не поверил фальшивому отказу.
— Почему? Тебе же нравится. Я чувствую, как твоя энергия переплетается с моей.
По-моему, это наши тела переплетаются, что не понимаю, как они могли быть раньше по отдельности, а не какая-то энергия.
— Это... неправильно.
Неправильно же! Я никогда не была настолько легкомысленной, позволяя незнакомцу так много. Но ощущение, что я пьяна без вина, не отпускало. Эйфория накатывала волнами. Именно она убедила позволить стянуть с себя одежду и приподняться на колени, чтобы чужой руке было удобнее размазывать мои соки.
Боги, что со мной творили его пальцы! Как нежно они раздвигали влажные лепестки и чутко угадывали нужный ритм. Доводили до грани и отступали, заставляя молить о продолжении. Как выкручивали и оттягивали соски до такой необходимой мне сладкой боли. Может, я не так поняла перевод симбионта, и эпсилионец не большая шишка, а принц удовольствий? Ну не существует просто человека, способного до такой точности угадывать чужие желания! Впрочем, о чём это я? Человека и не существует, а вот мужчина вполне реален. И чтобы его найти нужно было улететь в другую галактику. В каком-то смысле шаэрцы даже оказали мне великую услугу.
— Пожалуйста, хватит, — чуть ли не хнычу я, когда его пальцы в очередной раз ускользают, так и не дав мне разрядки.
— Уверена? Торопить удовольствие — настоящее преступление.
И я соглашаюсь. Лучше умереть, чем лишить себя этой чувственной пытки.
Мои ноги давно дрожат, но вставать с колен и менять позу не хочется. Мне кажется, что стоит прерваться на секунду и всё это окажется лишь сном — спасением мозга от инопланетных опытов. Потому что в реальности не бывает таких невероятных ощущений, когда плавится не только тело, но и мысли. Только жадное «ещё» беспрерывно слетает с истерзанных губ.