Пограничные стрелки - стр. 24

– Чистейшей крови ирландец! – слегка возмутился доктор. – Об этом незачем беспокоиться! Итак, он женился. Его несчастная жена умерла, когда у нее родилась дочь – та самая красавица Элен, которая все еще живет в их старом доме! Пока дочь подрастала, генерал старел. Когда ей исполнилось десять лет, ему было шестьдесят. Когда ей было двадцать, ему стукнуло семьдесят. С возрастом он стал хуже соображать и начал отходить от активной деятельности. Мало-помалу стал распродавать свои владения – скот, прииски. Я вам не наскучил, мистер Уэлдон?

– Мне? Ничуть! Кажется, я никогда не слышал ничего более интересного за всю свою жизнь!

– Приятно слышать. Я не могу рассказывать так, как Элен, но стараюсь изо всех сил! Так вот, продав собственность, генерал умер. Согласно его завещанию, все, чем он владел, перешло к его дочери. Но тут возникло одно странное обстоятельство – он почти ничего ей не оставил. – Уоттс поднял длинный, искривленный указательный палец. Его глаза под кустистыми седыми бровями расширились от удивления и тревоги. – Почти ничего не оставил! – повторил взволнованно.

– Он, должно быть, играл на бирже? – предположил Уэлдон.

– Возможно, возможно!

– Все выметено подчистую?

– Нет, не все. Я бы так не сказал. Элен О'Маллок имеет скромный доход, на который живет. Она живет вон в том старом доме! Бедное дитя! Бедное дитя! Девушка очень горевала, оплакивая отца, это сильно на нее повлияло. А может, эта болезнь была у нее и раньше, что странно. В такой стране, где чистый, животворный воздух… У нее чахотка, мистер Уэлдон!

– А, это скверно! – откликнулся тот. – Бедняжка!

Старый джентльмен взглянул на него с признательностью:

– У вас отзывчивое сердце, сэр. – Затем продолжил рассказ: – Когда Элен лежала, больная и слабая, но все еще с надеждой на выздоровление, она начала припоминать кое-какие вещи, связанные со смертью отца. Ей показалось странным внезапное исчезновение всех его денег, которое очень трудно объяснить… – Его голос прервался, словно что-то попало в горло. Откашлявшись, Уоттс договорил: – А недавно она убедилась, что какой-то человек или какие-то люди пытаются проникнуть в ее дом. Ей кажется, с единственной целью… Прошу прощения. Мне трудно продолжать.

Генри Уоттс обмяк на стуле. Руки у него дрожали, хотя он их стиснул.

– Вы хотите сказать – чтобы причинить ей вред? – пришел на помощь Уэлдон.

– Боюсь, что да. Так она думает, по крайней мере.

– Старые недруги ее отца?

– И такое возможно!

– Вы хотите сказать, доктор Уоттс, что этой девушке грозит убийство?

– Да, да, да! Именно это!

Молодой человек стиснул зубы, его голубые глаза сверкнули.

– Кто с ней живет в этом доме?

– Старая негритянка. И какой-то мужчина помогает по хозяйству. Тоже старый. И я живу не очень далеко. В холмах.

– Старик, негритянка… – размышлял вслух Уэлдон.

– И представьте себе: пребывая в этом напряжении и страхе, Элен О'Маллок услышала о том, что случилось в Сан-Тринидаде, – ведь сеньор Кабреро хорошо известен! – доверительно произнес доктор. – Вопреки всему она надеется, что, возможно, ей удастся заручиться вашей защитой. Понимаете? Без сомнения, она не может дать вам то, чего вы могли бы потребовать от других. Но она предлагает вам сто долларов в месяц. И ваши обязанности, – поспешил добавить Уоттс, – будут э… очень простыми. Никаких обременительных поручений, никакого физического труда…