Поглотители - стр. 19

Ярослав облегченно вздохнул, передал Мальцеву на руки Аню и спрыгнул на землю. Тело затекло, но, несмотря на это, он сразу забрал девочку обратно.

– Спасибо, – пожимая руку Мальцеву, сказал Ярослав.

Капитан отмахнулся, мол, пустяк. Люди, тем временем, выгрузились из КАМАЗА.

– Заводись. Поехали на базу, – крикнул Мальцев своему отряду.

Солнце садилось. Группа беженцев под наблюдением местных военных цепочкой выстроилась перед палаткой с табличкой «Пункт регистрации». Ярослав и Аня оказались в середине очереди. Он держал ее на руках и качал из стороны в сторону, пока очередь медленно двигалась. Он улыбался и корчил ей мордочки, щекотал, от чего Аня хихикала и пищала от восторга.

Так они добрались до стола, за которым сидела старая прапорщица в толстых очках. Её волосы были гладко зачесаны назад и собраны на затылке в тугой хвост. Рядом с прапорщицей сидел молодой парень с погонами рядового. На столе лежали бумаги и бланки.

– Документы есть? – зычным голосом спросила прапорщица.

Ярослав замер.

– Нет, – сказал он. – Понимаете, я… забыл…

Прапорщица подняла на него строгий взгляд.

– Кого? Документы?

Ярослав мотнул головой.

– Нет, понимаете… себя как бы…

Его бросило в жар. Казалось глупым признаваться, что забыл, кто ты. Прапорщица подняла брови и осмотрела его с ног до головы.

– Все ясно, амнезия. Не вы первый, не вы последний, – сказала она.

Достав бланк из стопки бумаг, прапорщица записала в строку «Имя» – №432.

– Это кто? – ткнула она ручкой в Аню.

У Ярослава пересохло во рту.

– Это Аня, – ответил он дрожащим голосом.

Прапорщица подняла на него глаза и задержала долгий строгий взгляд.

– Как я понимаю, она не ваша дочь?

Ярослав посмотрел на Аню, а потом сделал глупость, о которой впоследствии жалел всю жизнь.

– Нет.

Спохватившись, он добавил:

– Но она со мной.

Почему он не догадался взять имя ее отца? Этот вопрос потом долго его мучил, пока он не похоронил его на дне своего сердца.

– Все ясно, – жестко сказала прапорщица и повернулась к одному из военных. – Девочку в приют к остальным беспризорным.

Затем она повернулась к Ярославу.

– А вы в медпункт.

Броднин, замотав головой, взял Аню на руки и попятился.

– Не отдам, – прошептал он.

Прапорщица нависла над столом и гневно посмотрела на Броднина.

– Молодой человек, прекратите цирк. Что вы собираетесь делать? Удочерить ее? С вашей амнезией этого ни один суд не одобрит. В нынешних условиях тем более.

Ярослав продолжал мотать головой и пятиться.

– Вы вынуждаете меня применить силу, – сказала прапорщица.

Сощурив глаза, она указала на военных рядом, следящих за каждым движением Ярослава. Сердце гулко стучало в ушах, пульс бил в голову, дыхание перехватило. Броднин, отступая, судорожно искал, куда бежать.

– Не отдам, – прорычал он.

Аня с испуганными глазами вжалась ему в грудь.

Один из военных подкрался сзади и ударил ногой под колено. Ярослав упал на землю. Тут же подбежали еще четверо. Двое схватили Аню, двое Броднина за руки. Крыса, сбившая его с ног, обхватила шею. Бешенство взорвало грудь. Ярослав начал выбиваться из оков, хрипя и рыча, как загнанный зверь.

– Аня! А-АНЯ-А-А-А!

Девочку уводили вглубь палаточного лагеря. Она рыдала и брыкалась так, что даже двое мужчин с трудом удерживали ее.

Пульс в ушах Ярослава заглушил все остальные звуки. Перед глазами появился красный туман. Броднин, заорав, сбросил с себя навалившихся солдат, побежал за Аней и получил прикладом в лицо. Свет погас.