Погасшие звезды - стр. 39

– Вы так очаровательны, невинны и наивны. Хотите верить в доброту. У вас есть принципы и вы мне нужны. Их всего вышеперечисленного действительно существенным является лишь моя потребность в вас.

Да он просто не пробиваем! И я сейчас говорила не про моральный аспект всего происходящего. Он был нечитаем в ментальном плане, что меня особенно злило, так как задействовать что-то кроме своего разума, оставляющее следы и привлекающее ко мне внимание было бы недальновидно. Меня сдерживали многие факторы один из которых – побег предполагал полную смену личности. Жизнь с чистого листа, в котором я бы не могла пользоваться знаниями, полученными в академии. И семь лет обучения будут потеряны. Не для того я с таким трудом легализовалась в столице, чтобы всеголишиться. Одно дело выбрать себе удаленное и малообитаемое место работы, чтобы не привлекать внимания к способностям, а совсем другое не иметь ничего, да еще и навлечь из-за своего побега лишние подозрения.

– Приятно видеть человека, столь сильно нуждающегося во мне. Жаль, что причинане слишком достойна, - я встряхнула головой, возвращая прядку назад и направилась в выделенную мне комнату. У двери меня догнала фраза, произнесенная тихим голосом:

– Я понимаю, почему моя дочь так вас полюбила. Будет жаль, если вы совершите ошибку и вынудите действовать жестоко по отношению к вам.

Да, мне известна эта песня – жертва всегда виновата сама, провоцируя своего палача.

Я добралась до комнаты, медленно вытащила все шпильки и взлохматила волосы. Нехитрое действие было своеобразным знаком протеста, брошенным вызовом тяжелой, угнетающей атмосфере этого дома.

Нет, здесь не было решеток, было светло, просторно. По вечерам комната наполнялась душистыми ароматами сада. Возможно, именно так я ощущала ауру самого хозяина, лорда Мартинеса.

Я сбросила платье упала на постель, бессмысленным взглядом гипнотизируя спальню. Мысль о побеге все глубже укоренялась в голове. За дядю Стива я не переживала. В своей лаборатории он не пропадет даже в момент точечного ракетного удара. К тому же, не дождавшись моего возвращения домой, он уже понял, что со мной что-то произошло. Нет, то, что я жива и в сознании он знает. А увидев сегодняшние фото и интервью с нашими условными знаками, которые использовались еще во времена моей жизни в Братстве, он поймет, что нужно делать. Что же до магистра – в госпитале, куда он собирается лечь на ежегодный осмотр, хорошая охрана.

Значит, у меня есть несколько дней, а после я буду вынуждена оставить завидного жениха ради сложной, но важной миссии.

Планы пришлось пересмотреть, когда на следующий день, во время прогулки, один из моих тюремщиков резко упал к моим ногам. Тут же была поднята тревога, меня увели в дом, обследовали окрестности. Но стрелок так и не был найден. Его план не подавался логике, так как тюремщик остался жив, хотя на его выздоровление требовалось немало времени, нападений больше не последовало.

Мне было запрещено выходить из дома. Лорд Мартинес, в страхе, что меня убьют раньше чем он получит какую-то выгоду, удвоил штат охраны. Признаюсь, мне доставляло удовольствие видеть его метания, и я не особо переживала за собственную безопасность. Потому что стреляли в охранника, а не в меня. Это не было неточностью вероятного киллера, скорее, напротив. Так метко и выверено попасть в цель смог бы не каждый. И мне оставалось лишь молча наблюдать за реализацией чьего-то плана.