Погасшие звезды - стр. 27

Я смутно помню свое детство. Частые перелеты, холодные больничные стены, бессмысленная, злая боль, слезы. Много слез, хотя я пыталась быть сильной и не расстраивать моего отца. Когда-то он работал биоинженерном, мама была архитектором. Они жили на Аркадии – промышленной планете около Вольных земель. Со временем мечтали перебраться поближе к центру Галактики, но для этого нужны были кредиты. Много кредитов, которых не было у простых людей. Поэтому мама проектировала дома для рабочих и их семей с учетом сложных климатических и природных условий на планете, а папа искал способы очистить планету, сделать ее более пригодной для жизни. Разрабатывал способы очистки сточных вод и уменьшения парникового эффекта, путем генетической модификации создавал новые виды растений и животных, которые могли бы выжить в суровых условиях Аркадии. Рауль и Анита Донгвар были обычной семейной парой, которые встретились и поженились сразу после обучения. Они не пытались изменить наш мир, не боролись со злом, но делали эту планету лучше своей кропотливой, каждодневной работой. И ждали ребенка, меня.

Беда случилась как всегда, внезапно. Папа часто потом говорил, что планета – это живое, мыслящее и чувствующее существо. И человек способен это понять лишь тогда, когда столкнется с ее гневом. Люди на протяжении десятилетий медленно убивали Аркадию, и она им отомстила.

Один из материковАркадии, омываемый двумя океанами, сотрясли мощные толчки. В считанные минуты на прибрежные города обрушилось цунами, ставшее причиной разрушения реактора и выброса ядовитого для человека зария, а последующие колебания спровоцировали взрыв, практически уничтоживший город с его многочисленными жителями сделав материк непригодным для жизни на долгие годы.

Папа работал в закрытой лаборатории, на нижних уровнях и пережил взрыв без последствий для себя. Мама же была наверху. Когда он ее нашел, она получила смертельные травмы и отравлена зарием.

Компания, на которую работал папа, эвакуировала своих выживших сотрудников и их семьи, но для мамы было уже поздно. Регенератор лишь поддерживал в ней жизнь.

Я родилась через несколько часов после трагедии, мама была еще в сознании. Успела меня увидеть... А после ее глаза закрылись навсегда. Папа говорил, что у меня ее глаза.

Я росла хилым болезненным ребенком. У меня были слабые кости и иммунитет. Папа бросил работу, приехал к своему однокурснику, дяде Стиву и начались долгие годы борьбы за мою даже не жизнь, существование. Мы оба знали, что лишь оттягиваем неизбежное. Точнее, знал отец, я лишь чувствовала слабость, тошноту, боль и хотела, чтобы это поскорее закончилось.

Лекари и целители не могли мне помочь, лишь продлить на какое-то время мои мучения. Из окон больницы я наблюдала за миром, который мне не суждено было узнать. Смотря визор, я погружалась в чужую жизнь, мечтая о друзьях, с которыми мы могли бы играть, о вкусной еде, а не только больничной питательной жиже. В какой-то момент моя иммунная система полностью отказала, и мне пришлось переселиться в герметичную стерильную капсулу, без надежды когда-либо оттуда выбраться.

Папа кидался из одной крайности в другую, пробовал новые способы исцеления, сутками не выходил из домашней лаборатории, пытаясь найти хоть что-то, что мне поможет.