Поезд-фантом - стр. 15

Сейчас же, у меня проснулся, просто зверский аппетит. Это даже немного пугало меня, ведь с такой реакцией моего организма на стресс, я столкнулся впервые в жизни. Я решил, что несколько глотков воды помогут мне хотя бы на время утолить чувство голода и направился в начало вагона к крану с водой. На кипяток я, конечно же, не рассчитывал, зная, что здесь никто не топит, а вот в том, что с холодной водой мне здесь повезет больше, я был просто уверен. Возле емкости с водой, я увидел железную кружку, которая представляла из себя, просто таки, музейный экспонат, так как была, по моим представлениям ровесницей Великой Отечественной войны. Я повернул кран, и струя ледяной воды со звоном коснулась дна этого раритета. Я сделал несколько глотков. Вода была просто ледяная. У меня даже свело челюсти от холода. Я хотел было поставить кружку на место, но, вдруг, случайно, увидел на ней какую – то надпись, которая меня почему – то заинтересовала. Я поднес кружку к своим глазам, чтобы рассмотреть эту надпись, которая была сделана вручную, да к тому же еще так мелко, что прочесть ее было почти невозможно. Всмотревшись в нее, я с трудом разобрал следующее: «19 ноября 1942 год. Начало наступления». Я быстренько прикинул в голове, что бы это могло значить, и сообразил, что эта кружка, действительно времен второй мировой войны. Дата, указанная на ней выпадала на период Сталинградской битвы. Я, к своему стыду, не особенно хорошо знал историю, но о таких важных событиях, как Сталинградская битва, разумеется, я имел представление. Именно 19 ноября 1942 года начался ее второй период – Сталинградская стратегическая наступательная операция, которая началась с ноябрьской наступательной операции по окружению сталинградской группировки противника. Я даже вспомнил, что эта операция имела название «Уран». Я сразу представил, что эта кружка могла принадлежать какому – нибудь солдату, который погиб в одном из многих боев, так и оставшись неизвестным. Почему – то мне представился безногий солдат, с трудом передвигающийся на самодельном передвижном устройстве, но, все равно, рвущийся в бой.

«Выходит, что не зря я получал свои пятерки, раз до сих пор все это помню», – подумал я, возвращая на место кружку.

– Оставь ее себе, – услышал я чей – то голос сзади.

Я обернулся, но передо мной никого не было, лишь, когда я взглянул вниз, то увидел безногого человека, сидящего на низкой самодельной каталке, точь в точь, как только, что себе представлял. Он был одет в военную форму, времен все той же второй мировой войны, а на его груди было несколько медалей, которые меня очень заинтересовали, и я стал их издали рассматривать. Он опустил глаза, смущаясь, заметив, это.

– Здесь нет той, самой главной, – махнул он рукой, – за оборону Сталинграда, – я не успел ее получить…

– Извините, мое любопытство, – сказал я, видя, что оно немного сконфузило моего нового собеседника.

Я увидел на его руке часы, но, зная, что они тоже остановились в самое неподходящее время, я уже не стал спрашивать, который сейчас час.

      Он же, снова уловив мой взгляд, сам завел разговор о времени.

– Они стоят, уже давно, – сказал он мне, показывая на свои часы.

– Я знаю, – ответил я, а потом со вздохом добавил, – они стоят с той самой минуты, как вы сели на этот поезд.