Поединок отражений - стр. 30
«Юный клоковец» замер на несколько секунд с открытым ртом и горящей зажигалкой в протянутой ко мне руке и вдруг возопил страшным шепотом:
– Скрытое помещение!
– Чего?! – молчавший до этого Ракитин, резко обернулся к Седых, запорошив пеплом сигареты мои джинсы. – Что ты хочешь этим сказать?
– В номере есть потайная комната! – уверенно заявил тот и тоже закурил.
– Чтоб тебя!..
– Да не расстраивайтесь вы так, Олег Владимирович, бывает! – совсем распоясался уверовавший в собственную прозорливость Данила. – Сейчас приедем и…
– А ну, вылезай! – рявкнул на него Ракитин.
– Почему? – растерялся тот.
– Машина перегружена – пешком дойдешь!
– Извините, Олег Владимирович, – дошло наконец до нахала, – я не хотел вас…
Ракитин продолжал шумно сопеть и сверлить эксперта взглядом, и я, дабы разрядить обстановку, сказал:
– Господа офицеры, простим засранца не корысти ради, а токмо к правде вящей за дело благое порадевшего!
– Во дает! – хохотнул еще плохо знавший меня богатырь Велесов.
– Ладно, – Олег снова уселся лицом вперед и выбросил наполовину недокуренную сигарету в форточку. – На первый раз прощаем вас, кадет! Димыч, заводи свою «антилопу».
– Нет, а все же, как вам идея насчет потайной комнаты? – тут же воспрял духом неугомонный Данила.
– Всякая инициатива наказуема, кадет, – наставительно сказал я, включая зажигание. – Приедем на место – будешь искать!
Через четверть часа мы без происшествий добрались до «Северной» и так же без проблем были пропущены секьюрити на VIP-этаж. В номере царили тишина и запустение. Именно запустение, несмотря на обилие мебели и всякой бытовой мелочевки от пепельниц до комплекта домашнего кинотеатра в гостиной. По первому впечатлению вроде бы никто номер не посещал: тонкий слой пыли успел покрыть за прошедшие двое суток все полированные поверхности и паркет – киберуборщик уныло и мертво маячил в дальнем углу гостиной между пальмой и наружной стеной помещения. Данила от порога сделал несколько снимков обстановки и пола цифровой камерой, после чего Олег разрешил нам разойтись по комнате. Седых тут же выудил из своей пухлой сумки круглый, похожий на лазерный плеер, прибор, подошел к стене справа от входа и принялся колдовать с кнопками на панели устройства. Из его верхней части вдруг вылезла тонкая металлическая штанга и с легким звоном раскрылась в плоскую ажурную конструкцию, напоминавшую антенну пеленгатора. Данила направил антенну параллельно стене и медленно двинулся по периметру комнаты, поглядывая на засветившийся экранчик прибора. «Сканер полостей!» – догадался я, но досмотреть процесс мне не дало восклицание Олега, зашедшего в спальню:
– Что за черт?!
– Нашел? – кинулся я к нему и тоже выругался, увидев на светло-бежевом покрытии стены рядом с ложем ряд неровных рисунков, напоминающих древние петроглифы, а под ними – одно слово: «агн», – выполненные чем-то темно-красным.
– Что это? – сдавленно повторил Ракитин, оглядываясь на меня.
Я внимательней всмотрелся в рисунки.
– Господи! Да это же руны! – непроизвольно вырвалось у меня, я даже попятился от потрясения.
– Какие еще руны?! – насторожился Олег. – А ну-ка объясни!
– Это древнейший вид письменности, распространенный почти по всему обитаемому миру задолго до Потопа, постепенно забытый и вытесненный послепотопным петроглифическим письмом, – пояснил я в волнении.