Размер шрифта

Поэцкая рылика. Стихотворные пародии - стр. 3

Молча, не взвыв от отчаянья волком,

С сердцем, зашитым тупою иголкой —

Вымытой чашкой от старого чая —

Вам улыбнусь… хоть кричалось: «Скучаю!»…

Мою старательно с детства посуду,

Хвастать при этом успехом не буду.

Шью-зашиваю тупою иголкой

Дырочки, дыры, дырищи и щёлки.

Только скучаю при этом безмерно,

Даже сдают мои рваные нервы,

В счастье билета не купишь и визы…

Голуби вновь обосрали карнизы.

Как дальше жить, если хочется волком

Взвыть у окна? Поломаю иголку,

Выпью чего-то покрепче, чем чаю,

Здравствуй, запой, я уже не скучаю!

Битый пиксел

Юлия Меркулова

Рифмой по живому.

Мы белим стены, душу и лицо,

Мы солим стейк, пол за плечом и раны,

Прямоугольным делаем кольцо

И открываем в половодье краны.

Мы гоним мысли, сок и календарь —

Мы топим печь занозами из чисел,

Мы говорим «как хочешь» вместо «жаль» … —

И просто заменяем битый пиксель…

Чужую кровь не пью из полых вен,

И не крошу батон на тех, кто в теме.

Так много есть израильских колен,

Что на земле давно смешалось семя,

И не понять, кто умный, кто дурак,

Кто пишет стих, а кто несёт пуржищу,

Поскольку может извращаться всяк,

Кто славы поэтессы втуне ищет.

Я вижу поэтический заглот,

Я обнимаю смелую фемину,

Что пролила на клаву чистый пот, —

Не весь, видать, едва ли половину.

Она по карте вычислила пик

Парнаса и пошла туда без страха,

И мысли след в уме её возник,

Как шум речной в ущелье Карабаха.

Открылся кран, забил струёй фонтан,

Забегало и заметалось Слово…

Кто не был от себя, родного, пьян,

Тот не вкушал блаженства неземного.

А кто к моим сказаньям не готов,

Кто с пародистом здесь ещё не свыкся,

Сушите вёсла. Просто меньше слов.

Или в мозгу смените битый пиксел.

Ни бе, ни ме

Александр Сизинцев

Разлука

Так Судьба распорядилась.

Разлучает нас с тобой.

Угодили, знать, в немилость…

Эх, дорожкой столбовой!

С губ твоих нектара лучше

слизывать пушистый снег.

И на беззащитной коже

снег… вода… и стынет лёд…

Задыхаюсь я. От дрожи

и бессилья меркнет свод.

Это ж надо так случиться,

Извернулось бытиё,

Перестало в рёбрах биться

Сердце глупое моё.

Я его и так, и эдак,

Всё одно, – ни бе, ни ме.

Холодею я от бреда,

Что ползёт под кожу мне.

Вот лежу, по грудь засыпан,

Снег не тает на губах.

Музой я вконец запытан,

И Пегас наводит страх.

Эх, дороженька кривая,

Сивка-рифма словно смерть,

Полон мыслями до края,

Не готов я помереть!

Глядь, собака лижет губы,

Сердце торкнулось в груди,

Хоть её намёки грубы,

Всё же вечность впереди.

Оперюсь, начну сначала,

Повлажнеет нёба свод,

Что б там Муза не мычала,

Выйду с рифмами в народ!

Снег валит. И, правды ради,

Я стихии сей под стать.

Чтобы славу мне погладить,

Надо б Музе полизать.

Мочалки, эй!

Была у меня лет пятнадцать мочалка

Светлана Зеликова

Была у меня лет пятнадцать мочалка —

В наследство досталась, и выкинуть жалко.

Десятки с тех пор я сменила мочалок.

И каждый последующий – худший аналог.

Открылась мне истина, честное слово:

Не всякое новое лучше былого.

Не всякое старое хуже новья.

Но вам ведь понятно, о чем это я.

Я вам пропою свой куплет про мочалку,

Ведь я не святая, простите, весталка.

Мочалка моя из загривка коня,

Я с нею без мыла не мылась ни дня.

Читали стишок «Мойдодыр» у Корнея?

А я до сих пор от мочалки хренею.

Посмотришь, иная красива, как я,

А трёшь ею тело, не трёт ни фуя.

Ни кайфа, ни толку, и траты напрасны,

И тело, поверьте, воняет ужасно.

Привычка бывает важнее натуры.

Страница 3

На следующую страницу