Подземелье призраков Аккермана - стр. 16
– Да фраера одного забили, важного, шо твои шкарпетки! Люди говорили за то, что фраер за газету работал, – важно, со знанием дела пояснил одессит.
Все внутри Тани обмерло, кровь отхлынула от лица, было похоже, что она сейчас упадет. Дядечка даже перепугался.
– Ох, баришня, подвяжите ваше нервы, бо вы мине сейчас за обморок как хлюпнетесь, а упокоительного за здеся нету, или как? Шо ж вы такая синяя, как куры на Привозе? Нельзя быть такой чувствительной, за все душой погружаться!
– Кого убили из редакции? – еле-еле прошептала Таня, чувствуя себя уже не живой.
– Да редахтора ихнего заглавного, так люди за рот сказали! – Одессит с интересом наблюдал за лицом Тани, на которую это известие явно произвело очень большое впечатление.
Не слушая разговорчивого дядкчку дальше, Таня принялась расталкивать всех локтями и пробилась к самым дверям главного входа, где скучали два молоденьких солдата.
– Барышня, куда претесь? Здеся лазить не велено! – Один из них преградил Тане путь.
– Мне нужно пройти в редакцию, – отдышавшись, она пыталась говорить спокойно, – это очень важно. Мне нужно поговорить с Антоном Краснопёровым, главным редактором «Одесских новостей».
– Вже нету твоего Краснопёрова, – хмыкнул солдат, – он за архангелам свои новости рассказывает – за сегодня ночи. Убили его.
– Замолчи рот за ушами, ты, швицер! – Второй солдат ткнул напарника локтем. – Не велено никого пускать, барышня. Следствие работает. Редакция зацеплена. Вон, все на улицу до стоят.
И действительно: проследив за взглядом солдата, Таня в отдалении увидела группу из сотрудников редакции, которые тихонько переговаривались между собой. Володи среди них не было.
Таня узнала журналиста с Госпитальной, друга Володи, и бросилась к нему.
– Мадемуазель Таня! – Журналист галантно поцеловал ей руку. – Вы уже слышали за наши жуткие новости? Тот еще шухер, как говорят в толпе!
– Это правда, что Антона Краснопёрова убили? – Таня сразу взяла быка за рога.
– Правда, – журналист вздохнул, и понизил голос, – ночью закололи ножом прямо в его кабинете. Говорят, ему вырезали глаза.
– Кто же это сделал? – ахнула Таня.
– Разве можно за это узнать? – Журналист развел руками. – Сами знаете, за какие эти, когда пот за уши наматывают! Ни слова промеж зубы не вылетит. Говорят, что нож нашли странный. Рядом с трупом. И ничего больше.
– Кто его нашел? – продолжала выпытывать Таня.
– Вахтер, утром. Поднялся в 9 утра, кофе понес. Он часто так делал, если Краснопёров оставался ночевать в редакции, – пояснил журналист, – ну, и нашел…
– А Краснопёров часто по ночам оставался в редакции? – нахмурилась Таня.
– В последнее время таки часто. Но что у него за дела, никто не знал.
– Вы видели утром Володю? – Таня сменила тему.
– Володю? – удивился журналист. – Нет. Он еще в редакцию не приходил. А должен был?
– Я… не знаю… – Таня прикусила язык.
– Вы что, поссорились? Так не берите в голову! – улыбнулся ей журналист. – Перед свадьбой так часто бывает!
– Нет, мы не ссорились. Но он точно не появлялся в редакции? – настаивала Таня.
– Нет, это точно. Я его не видел. И никто не видел. Все, кто был утром, здесь.
В толпе произошло какое-то движение. Из дверей главного входа появились четверо в кожаных тужурках, с наганами за поясом и, не говоря друг другу ни слова, уселись в черный автомобиль. В одном из них Таня признала главу Ревкома – видела его фото в газете Володи. Взревев диким ревом, машина окутала толпу черным облаком выхлопного дыма и тронулась с места. Солдаты закричали, требуя расходиться.