Подставить Ангела - стр. 6

– Отличная мысль! – воскликнул мой парень. – Я сам хотел напроситься, да не знал как.

– Ой! – шутливо подмигнула ему я. – Чтобы Граммофон растерял все слова? Никогда не поверю.

Весело, с шутками, мы довольно быстро дошли до моего дома. Я открыла дверь подъезда, оглянулась посмотреть, как Эдик протиснется в проём с тяжёлой сумкой, и запнулась. Я заметила двух мужчин, показавшихся мне знакомыми. Они были одеты в чёрное, держались поодаль, но пристально за нами наблюдали. Мои ноги будто вросли в пол.

– Ты знаешь, кто это? – спросила я, указывая глазами во двор.

Тихоновский не оглянулся, лишь легонько подтолкнул меня:

– Проходи, Геля! Не нужно смотреть.

– Ты их знаешь? – испуганно спросила я, когда дверь за нами закрылась.

– Не знаю, и знать не хочу, – ответил Эд и, взяв меня под руку, повёл вверх по лестнице.

Непривычно серьёзный, даже строгий голос удивил, моего парня будто подменили. Я шла, напряжённо размышляя, стоит ли расспрашивать дальше, или лучше успокоиться тем, что мне было сказано. Не успела ничего придумать. Эдик остановился на площадке около почтовых ящиков и попросил:

– Проверь, пожалуйста, нет ли письма.

Меня это почему-то разозлило. Чего он, спрашивается, привязался ко мне с этим письмом? Звякнув связкой ключей, нашла тот, что от ящика, открыла, продемонстрировала Тихоновскому пустоту внутри, сердито заперла и стала подниматься дальше.

– Гель, ну ты чего? Не дуйся, просто переживаю.

Можно подумать, он один переживает! Письмо какой-то неведомой бабули из неизвестной мне деревни меня лично совсем не волновало, а вот странные дядьки, то и дело попадавшиеся нам с Эдиком на пути, сильно нервировали.

Только войдя домой, я почувствовала себя в безопасности, прекратила молча кусать губу и даже взялась исполнять роль радушной хозяйки.

***

Мы с Эдиком в четыре руки занялись ужином. Это было забавно, как будто мы играли в увлекательную игру, то и дело отвлекаясь на обнимашки, подшучивая друг над другом и пускаясь в рассуждения о пользе совместной деятельности на кухне, что, в общем-то, нисколько не мешало процессу приготовления. Разделавшись с вермишелью, приправленной фирменным чесночным соусом Тихоновских, и куриными наггетсами, мы стали пить чай. Мною овладело благостное состояние, когда кажется, что ты достиг вершины чего-то очень доброго и светлого и стараешься растянуть чудесные мгновения до бесконечности. Однако, заданный гостем вопрос потревожил призрачный кокон, в который я спряталась.

– Это твоя квартира? Геля! Ангел, ты слышишь меня?

Я слышала, но насторожилась и не захотела отвечать сразу:

– А что?

– Да, ничего, – пожал плечами Тихоновский и хлебнул из кружки, издав при этом довольно звонкий хлюп. – Просто подумал, что редко кому к двадцати четырём годам удаётся обзавестись собственной хатой. Съёмная?

– Мамина, – ответила я, внимательно разглядывая своего парня. Неужели Вика права, и Эдик ухаживает за мной с прицелом на жильё. – А ты где живёшь?

– Ой, не спрашивай! – Отставляя опустевший бокал, вздохнул мой парень. – Родаки всё продали, когда переезжали, так что меня приятель приютил на самой окраине.

Такое у него стало печальное лицо, что я не могла не посочувствовать. Сказать ничего не успела, Тихоновский встал и попросил разрешения осмотреть квартиру.