Подруги так не поступают - стр. 33
‒ Момента подходящего не нашлось. Зато теперь ты всё знаешь. И что думаешь?
‒ Я думаю, ‒ сбивчиво проговорила Кристина, ‒ да, если честно, я думаю и думала. Про нас с тобой. Но представляла всё совсем по-другому. Я, конечно, не против детей. Даже очень не против. Я, наоборот, как раз за то, чтобы дети были. У нас с тобой. Но наши дети. Понимаешь, Марат? Наши, общие. И как раз…
Она почему-то замялась, слишком странно замялась, и Марата вдруг осенило, словно сильный порыв ветра налетел, сбил дыхание да так, что еле удалось произнести:
‒ Ты-ы-ы, что ‒ беременна?
Капец. Ну, только этого сейчас не хватало. Для полного счастья. Дети, дети, дети…
‒ Нет, ‒ замотала головой Кристина. ‒ Я другое имела в виду. Что как раз об этом и хотела поговорить. И…
‒ Слава богу, ‒ не дослушав, с облегчением выдохнул Марат.
Кристина вскинула брови, уставилась на него озадаченно.
‒ Слава богу? Вот именно «слава богу»? И больше тебе нечего сказать?
Он поспешно изобразил улыбку.
‒ Крис, ну, Крис. Ну, ты же понимаешь, в данный момент я не совсем хорошо соображаю. Голова другим занята. И лишние заморочки, вот именно сейчас, ну, совсем не вовремя. Вот совсем. А ты тут с такими серьёзными разговорами. Ну сама пойми.
Наклонив голову и не открывая рта, Кристина выдала звук, одновременно напоминающий «у» и «ы», весьма неразборчивый, но явно говоривший о том, что в ситуации она разобралась и, действительно, всё поняла, даже более чем поняла.
‒ Отлично! ‒ чётко, почти по слогам выговорила она. ‒ Тогда избавлю тебя от лишних заморочек. Не буду больше мешать. Всем вам не буду мешать. ‒ Не прощаясь, развернулась и торопливо зашагала к воротам.
Если она рассчитывала, что Марат кинется за ней вдогонку, она ошиблась. Нет, ему, конечно, было не совсем наплевать (хотя и неожиданно поразило, что в их отношениях Кристина видела какие-то серьёзные перспективы), но реально ведь ‒ не до этого сейчас.
Марат проводил её взглядом, затем равнодушно махнул рукой, отложив на потом, и двинулся к фургону. Спросил у вылезающего из кузова грузчика:
‒ Много ещё?
‒ Да в принципе, всё уже, ‒ доложился тот. ‒ Вот, последние коробки.
Подхватил одну, Марат забрал оставшуюся.
Грузчики в комнате (теперь уже Алинкиной) собирали и расставляли мебель под чутким руководством Валентины Михайловны, а девчонки сидели в другой комнате, которую временно выделили для Леры. Марат не увидел, услышал их через приоткрытую дверь, когда подходил. Замер, не торопясь войти.
‒ И как мне его называть? ‒ растерянно вопрошала Алина. ‒ По имени-отчеству?
‒ Ну, если тебе так удобней, ‒ отозвалась Лера. ‒ Но только ‒ зачем?
‒ Тогда как? Папа? Вот прямо сразу?
‒ А что такого? Он ведь тебе и правда папа. Не отчим. И разве тебе самой не хочется?
‒ Самой? ‒ Алина громко вздохнула, призналась: ‒ Хочется, конечно. Всегда хотелось. Просто странно. Я же никогда не говорила. ‒ И тихо стало, и напряжённо немного: случится или не случится? И всё-таки прозвучало, не столько утверждением, сколько вопросом: ‒ Папа? ‒ И снова молчание, будто Алина пыталась распробовать, или осознавала, оценивала, как получилось, а потом вдруг произнесла: ‒ Лер, думаешь, если бы мама… ну, была сейчас, они бы могли пожениться?
Лера не ответила, не успела ‒ Марат костяшками пальцев негромко постучал по двери, предупредил: