Подруги так не поступают - стр. 28
‒ Почему-то даже не удивляюсь, ‒ опять усмехнулся папа. ‒ Абсолютно в её характере. Блаженная и гордая. И представляю, как тот мужик известию порадовался. ‒ Он то ли фыркнул, то ли хохотнул коротко и с нескрываемой надеждой поинтересовался: ‒ Ну, и когда этот новоявленный папаша доченьку к себе заберёт?
У Леры где-то внутри неприятно царапнуло. Она не определила точно, отчего. Может, от пока ещё до конца не оформившейся мысли «А куда отец заберёт Алину?», а может оттого, с какими интонациями получились у папы эти слова «папаша», «доченька» ‒ чуть брезгливыми, досадными, и ощущение, что относились они не только к подруге и тому мужчине, а вообще.
‒ Не думаю, что вот прямо завтра, ‒ сдержанно ответила мама. ‒ Они ведь ещё толком и не знакомы.
‒ Ну то есть по сути-то для нас ничего не меняется, ‒ выдохнул папа с негодованием, ‒ что есть он теперь, что нет. Ещё ждать придётся, когда они наконец-то познакомятся и полюбят друг друга.
‒ Гош, да что с тобой происходит? ‒ проговорила мама встревоженно, а папа отрезал сердито:
‒ Ничего не происходит. Устал просто, надоело, что у нас не дом, а табор какой-то. Может, бомжа ещё с улицы приведёшь? В ванной мог бы жить. Или на балконе. А то, может, чтобы твоей благотворительности не мешать и не раздражать своим мнением, мне лучше свалить куда подальше? Тоже вон ‒ в другой город.
‒ Ну что ты говоришь? Гоша!
В ванной звонко щёлкнул отпирающийся шпингалет, прервав разговор. Но сейчас-то Лера слишком хорошо понимала: просто прерваться, остановиться на середине ‒ это совсем ничего не значит. При первом же подходящем моменте всё продолжится, будет наматываться бесконечной нитью на и так уже огромный клубок взаимных упрёков. И неизвестно, долго ли он пролежит ещё безопасно неподвижным. А вдруг покатится? Из прошлого через настоящее, подминая под себя и напрочь разрушая будущее.
16. 16
Дверь распахнулась, Алина вошла, тряхнула мокрыми волосами, обнаружила Леру чуть ли не у себя под носом, озадачилась:
‒ А ты чего тут стоишь?
Лера растерянно глянула на неё. Подруга ведь совсем ещё ничего не знает. Они, конечно, обсудили вдвоём, кто мог быть тот мужчина, но тётя Галя в ответ на их вопрос сказала, что он приходил по делу, и им даже в голову не пришло подумать про такое. Что он ‒ Алинин отец. А ведь они даже похожи ‒ глаза, волосы. Только подруга чуть посветлее. И улыбаются одинаково. Или это только сейчас стало казаться?
И другое в голову не пришло ‒ да вообще ни разу в жизни не приходило! ‒ что когда-нибудь они могут расстаться. А тут даже не «когда-нибудь», вполне возможно, очень скоро.
От подобных мыслей ‒ мурашки по коже и в груди образуется мёрзлая пустота. Представить не получается, но и не надо, если достаточно только подумать и уже не по себе.
Определив по звону посуды, что мама в данный момент находилась на кухне и, скорее всего, одна, Лера бросила Алине:
‒ Пить хочу. Я сейчас. ‒ Выскочила из комнаты.
Мама действительно была на кухне, переставляла кастрюли из сушилки в шкаф. Наливая воду из графина в чашку, Лера придвинулась к ней поближе, спросила, понизив голос почти до шёпота:
‒ Мам, а отец Алину в другой город увезёт?
‒ С чего ты взяла? ‒ составляя кастрюлю в кастрюлю, откликнулась мама, скорее всего, на автомате, до конца не осознав, и только потом резко развернулась, обеспокоенно посмотрела на дочь. ‒ Откуда ты про Алининого отца знаешь?