«Подлинные имена» и выход за пределы киберпространства - стр. 3
Так что терминология волшебства идеально подходит для программирования. И конечно же, образность колдовства пригодилась мне, создателю Иного Плана, как нельзя более кстати. Благодаря волшебству и тому, что оно олицетворяет в реальном мире, возникло немало забавных ассоциаций. Именно они стали главной причиной того, что история так легко писалась. Волшебные метафоры послужили мощным подспорьем в выборе терминов (таких как «подлинное имя», например).
К сожалению, даже самые удачные метафоры ограничивают воображение. Так и я стал воплощением высказывания Марка Твена о том, что «разница между правильным и почти правильным словом такая же, как между светом молнии и светлячком». Одно из центральных понятий в «Подлинных именах» – виртуальная среда, место, где люди общаются во всемирной компьютерной Сети. Я долго думал над термином и не нашел ничего лучше, как обозвать его «Иным Планом». Увы, это всего лишь мерцание светлячка по сравнению с заревом «киберпространства». (Хотя, может, «Иной План» не так и безнадежен. Ребята, работающие над экранизацией повести, называют себя «кадрами Иного Плана», ха-ха.)
Думаю, что со временем обитатели киберпространства начнут пользоваться собственными метафорами для описания тамошних явлений и доступа к ним, вроде мимоходом появляющихся в «Подлинных именах» верботов и других альтернативных находок.
Появление «Подлинных имен» открыло для меня пользу научной фантастики с новой стороны. В 1982 году журнал «Omni» решил отправить нескольких писателей-фантастов на конференцию Американской ассоциации по искусственному интеллекту (ими стали Джим Хоган, Фред Пол, Боб Шекли и я). Там я встретил Марвина Минского и Ганса Моравеча. Впоследствии Марвин приглашал меня выступать с докладами и лекциями в Массачусетский технологический институт. Так вот, во время визитов в Медиалабораторию МТИ и корпорацию «Thinking Machines» мне выпал великолепный шанс пообщаться с людьми, находящимися на самой передовой удивительных технологий. Возможность задать им вопросы и послушать их ответы невероятно вдохновляла. Меня не оставляло чувство, что на моих глазах вершится история!
От моего внимания не укрылось, что четыре статьи данного сборника посвящены вопросам политики и криптографии. Безусловно, в «Подлинных именах» не обошлось без политики. В те годы политическая обстановка была неотделима от жизни. Мне даже удалось довольно точно предвидеть ряд проблем, которые оказались вполне реальными, однако я мало что смог предложить в плане решения. Один любопытный просчет (хочу надеяться, что это просчет) в том, что доступ к Сети осуществлялся бы по лицензии и что лишение такой «операционной лицензии» означало бы конец карьеры, все равно что лишиться водительских прав в двадцатом веке. Типичная ошибка не очень дальновидного писателя. Доступ к Сети сегодня настолько повсеместен, что введение подобных лицензий выглядело бы странной и ретроградной выходкой. Претворить в жизнь такой закон оказалось бы гораздо сложнее, чем добиться запрета на наркотики.
Приведенные здесь работы намного обстоятельнее излагают проблемы и дают более убедительные решения, чем «Подлинные имена». Наиболее радикальные предсказания относительно личных свобод, безусловно, предложил Тим Мэй. Помню, как смеялся зал на CFP-96