Подлецы и герои - стр. 36
В отличие от МакКлюра, уроженца маленькой деревни, МакДональд был родом из Абердина, успел поработать на гражданке автомехаником, а в армию сбежал от жены после развода. В САС инструкторы всерьез вознамерились его загонять – и каково же было их удивление, когда в тройке прошедших курс и зачисленных в САС оказался и он. Непонятно почему, возможно, из-за слоя жира, но МакДональд не чувствовал ни жары, ни холода, он мог переночевать в снегу и не замерзнуть, даже не простудиться. МакДональд был молчуном и отличным, очень терпеливым снайпером. Для снайпера самое главное не умение стрелять, для него главное – терпение.
Пулеметчик, здоровенный бородатый капитан Шон О’Доннел, после того как в машине, где ехали его отец и мать, взорвалась подложенная «провос» бомба, в девять лет оказался в приюте – не в церковном, а в государственном, потому что церковных приютов на всех не хватало. Непонятно, кто такой умный тогда придумал в знак примирения между расколотыми общинами Белфаста создать общие детские дома и заставлять мальчишек из католических и протестантских кварталов расти вместе. Это в Белфасте-то! В городе, где пятилетние пацаны уже осваивают тонкости метания бутылок с бензином. Трудно даже представить, что творилось в таких детдомах по ночам. Они дрались. Дрались каждую ночь, дрались до крови – потому что, если бы они не дрались, их бы опустили: изнасиловали и, возможно, кого-то убили. Пацанов было примерно поровну – что протестантов, что католиков, – и каждый вновь пришедший часто менял расстановку сил кардинально. В спальнях спали вполглаза, всегда назначали дежурных, чтобы враги не подкрались ночью. Потом его выпихнули из «Валлийских королевских стрелков» в САС с напутствием: «Заберите от нас этого засранца, пока мы не передумали». Капитан бывал в Британской Индии три раза – больше, чем кто бы то ни было из группы. Этот раз был четвертым…
Последний из оперативников, уроженец лондонского Вест-Энда, ставшего в последние годы не менее престижным, чем Ист-Энд, капитан Тимоти Уорхол (нет, не родственник того самого художника, как вы могли бы подумать) пришел в армию после окончания Оксфорда, что было очень и очень необычно. Оксфорд он окончил по наущению родителей, а вот в армию отправился по собственной инициативе. Так же как наследный принц, Уорхол не был в Британской Индии ни разу, он служил в Северной Ирландии и считался экспертом по городскому терроризму. В группу его включили еще и потому, что подумали: наследному принцу, возможно, будет приятно пообщаться с образованным, закончившим Оксфорд человеком. Но Уорхола обстановка, царящая в САС, уже испортила, и вряд ли принц смог бы почерпнуть из этого общения что-то полезное.
Что же касается самого принца, то он окончил училище, потом и курсы авианаводчиков – одни из самых жестоких курсов в британской армии. Со своими «няньками» он познакомился всего два дня назад, перед вылетом из Великобритании, но удивительное дело: они, с их непристойными шутками-прибаутками, с их рыщущими повсюду взглядами, с командами – редкими, но которые надо исполнять беспрекословно, – они были для него ближе, чем многие в его доме. Дом, замок, в котором мечтала жить добрая половина подданных Ее Величества, он вспоминал с ужасом. Особенно омерзительным был файф-о-клок, ежедневный чай, подаваемый в пять часов (в семнадцать ноль-ноль, поправил он себя мысленно, не на гражданке уже) в гостиной и на который собиралась вся семья. Это чудовищное, не передаваемое словами лицемерие, это ежедневное выставление напоказ давно разложившегося трупа, в который превратился брак отца и матери, эти их быстрые, острые взгляды друг на друга поверх чашки… Иногда просто хотелось взять серебряный, уставленный веджвудским фарфором поднос, хватить его об пол и заорать: «Да будьте же вы самими собой!» А здесь все было так… как было на самом деле. Армия не терпит лицемерия…