Подарок судьбы 2 - стр. 4
Великий эмир трепетно следит глазами своих воинов за целостностью своих угодий. Их стада пасутся по другую сторону от незримой для копытных границы.
Никто толком не знает, что стало первым толчком к войне. То ли год был засушлив, и чья-то коза, отбившись от своего стада, сбежала к соседям, то ли жадность людская не знает границ. Но вот уже пятый год идет молчаливое противостояние. Наши пастухи стали гибнуть в горах. Обычно где-то в низине, где не видно чужаку и следа, на самой границе тени, укрывающей днем низину, находили жестоко убитого человека. Всем становилось ясно, кто это сделал и по чьему приказу, но не пойман - не вор. Стада теперь держат все дальше от границы, но и это помогает довольно слабо. Смерть приходит средь бела дня и наносит сокрушительный удар по задумавшемуся мирному человеку. Все чаще в озерах стали мелькать неясные черные тени, словно обретшие плоть чудовища детских сказок мелькают в глубине.
Я бы тоже поверил в жадность эмира, да только их стада все так и держаться по ту сторону от границы, не пробуя ни стебелька нашей высокой сочной травы.
Рискнуть? Посидеть в засаде? В конечном итоге для этого я сюда и прибыл от нашего Властелина. Да вот только хотел дождаться расцвета весны, выйти в горы под видом обычного пастуха вместе со стадом. Но ждать, терять время, рисковать жизнями простых крестьян? Нет уж, схожу на разведку сегодня, пока меня, точно, никто там не ждет, притаюсь в засаде.
На плечи привычно легла накидка из тонкого шелка. При сильном ветре она начнёт трепетать, и ни одна стрела не сможет меня ранить, запутавшись в складках ткани. Голову кутает платок, он же спускается на шею и горло, плотно закрывая собою лицо. Пыль все равно найдет щель и осядет, но все же меньше. Ноги перематываю полосками хлопкового полотна, следом надеваю удобные мягкие ботинки из шкуры некрупной лани. Перевязь, нож, несколько амулетов. Жаль, конечно, что я не маг. Но магов рождается не так много, приходится идти на уловки и использовать уже готовые артефакты. Но сегодня я поднимусь налегке, незачем показывать себя врагу заранее, каким бы он ни был. Мой нож со мной, а остальное - пыль на пути. Все равно меня никто не заметит.
Мягко хрустит песок под тонкой подошвой. Продолжить путь по дороге, струящейся по самому дну расщелины между высоких холмов вдоль берега неглубокой хрустальной речки, где уже начала пробиваться трава после зимнего суховея, заманчиво и невозможно. Мой путь лежит по козьей тропке, вьющейся по краю горы. Там, в мрачной холодной тени, я, точно, буду невидим. Руки уверенно цепляются за темные камни, вдалеке забрезжил яркий рассвет, околдовывая низину волшебством розоватой дымки. Вот уже близятся валуны, разграничившие наши страны, наши миры. Народ эмира жесток, страшна участь попавшего в плен загрубевших от соли рук его воинов. Где-то там вдалеке, отсюда не видно, омывает его землю фиолетовое глубокое море, прорезают синь облаков белые, как чистая соль, паруса. Ни проникнуть туда, ни добраться, да оно и не нужно. А вот шагнуть за границу сегодня я, пожалуй, готов. Надо узнать, насколько далеко от нее держат стада эмира его пастухи. И зачем они так жестоко вырезают наших людей. Шаг, другой, прислушался к чужому движению. Нет, то всего лишь одичалая серна ухватила клочок прошлогодней травы. Двигаюсь дальше, пристально глядя по сторонам и замечая малейшие странности. Траву тут, точно, давно никто не пытался скосить или отдать под выпас. Хорошо бы мне захватить в плен кого-то из пастухов этой страны, выведать у них тайны, узнать, что происходит на самом деле по эту сторону границы.