Под южными небесами. Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Биарриц и Мадрид - стр. 5

– Хвастайся! Хвастайся! Разве это хорошо? – сказала мужу Глафира Семеновна.

Николай Иванович продолжал разглядывать карту.

– Бордо, Ньюи, Медок… Когда еще в другой раз будем в этих краях – неизвестно. А теперь едем почти что мимо – и вдруг не заехать!

– Опять? И из головы выбрось, и думать об этом не смей!

– Да я так, я ничего… А только, согласись сама, быть у самого источника виноделия и не испробовать на месте – непростительно. Ты женщина молодая, любознательная.

– Пожалуйста, не заговаривайте мне зубы! – строго сказала жена. – Едем мы в Биарриц, и никуда я не сверну до Биаррица… а тем более в хмельные города.

– Батюшки! И Коньяк тут! – воскликнул Николай Иванович, ткнув пальцем в карту. – Глаша! Коньяк! Вот он, не доезжая Бордо, вправо от железной дороги лежит. Знаменитый Коньяк, вылечивший столько лиц во время холеры… Коньяк… Скажи на милость… Ты, душечка, и сама им, кажется, лечилась столько раз от живота? – обратился он к жене.

– Оставь меня, пожалуйста, в покое! Не уговаривай. Никуда я не сверну. Выбрал самый хмельный город и хочет туда свернуть…

– Допустим, что он очень хмельной… но ведь я не ради пьянства хотел бы в нем побывать и посмотреть, как вино делают, а только для самообразования…

– Знаю я твое самообразование!

– Для культуры… И главное, как близко от железной дороги этот самый Коньяк. Чуть-чуть в сторону… Сама же ты стоишь за культуру и прогресс…

– Никуда мы не свернем с дороги… – отрезала Глафира Семеновна.

– Да хорошо, хорошо… Слышу я… Но ты посмотри, Глаша, как это близко от железной дороги.

Николай Иванович протянул жене книгу с картой, но та вышибла у него книгу из рук. Он крякнул и стал поднимать с пола книгу.

В это время отворилась дверь купе и на пороге остановился молодой человек в коричневом пиджаке с позументом на воротнике, с карандашом за ухом и в фуражке с надписью по-французски: ресторан. Он говорил что-то по-французски. Из речи его супруги поняли только два слова: дежене и дине.

– Как?! С нами едет ресторан! – воскликнул Николай Иванович, оживившись. – Глаша! Ресторан! Вот это сюрприз.

– Я говорила тебе, что есть ресторан, – кивнула ему супруга.

– Me коман донк ресторан? – обратился было к гарсону по-французски Николай Иванович, но тут же сбился, не находя французских слов для дальнейшей речи. – Глаша, спроси у него: коман донк ресторан в поезде, если поезд без гармонии? Как же в вагон-ресторан-то попасть из нашего вагона, если прохода нет?

Начала спрашивать ресторанного гарсона Глафира Семеновна по-французски и тоже сбилась. Гарсон между тем совал билеты на завтрак и разъяснял по-французски, на каких станциях и в какие часы супруги могут выйти из своего вагона во время остановки поезда и пересесть в вагон-ресторан. Билеты были красного цвета и голубые, так как всех желающих завтракать ресторан мог накормить не сразу, а в две смены.

– Лежене? – спросила гарсона Глафира Семеновна и сказала мужу: – Что ж, возьмем два билета на завтрак. Ведь уж если он предлагает билеты, то как-нибудь перетащит нас из нашего вагона в вагон-ресторан.

– Непременно возьмем. Нельзя же не пивши, не евши целые сутки в поезде мчаться. Погибнешь… – радостно отвечал супруг. – Но какие же билеты взять: красные или голубые?

– Да уж бери, какие дороже, чтобы кошатиной не накормили. Кель при? – задала гарсону вопрос Глафира Семеновна, указывая на голубой билет.