Под маской порока - стр. 42
И о некоторых козлах тоже.
Только в расписании на завтра первым уроком стоит история, провались она в подземный мир.
* * *
Признаться, я волновалась. Сильно волновалась. Но, что бы ни случилось, как бы ни вёл себя Гален, я твердо намеревалась не краснеть, не бледнеть, не тупить смущённо взор и не демонстрировать всем любопытным, что между нами что-то было. Я вообще буду делать вид, словно ничего и не произошло.
Я готовилась. Настраивалась мысленно, прокручивала в голове возможные варианты диалогов, придумывала заранее свои ответы, даже отрепетировала с утра перед зеркалом, пока умывалась, выражение лица. Перед тем, как зайти вместе со всеми в класс, проверила тщательно платье и волосы, удостоверяясь, что униформа в полном порядке, а из привычного пучка не выбилось ни прядки. Подбородок повыше, спину прямо, взгляд равнодушный и вперёд, на встречу с неизбежным.
Но чего я совсем не ожидала, так это полного отсутствия внимания учителя в мою сторону и проверочной письменной контрольной. Как и многие, я обещала подготовиться, но даже конспекты предыдущих занятий ни у кого не переписала. Хорошо хоть, вчера днём выспалась и сейчас не клевала носом над чистым листком бумаги, куда предполагалось записывать правильные ответы на вопросы с доски. Только нужных знаний у меня всё равно не прибавилось.
Урок тянулся долго. Скрипели тихо наконечники перьевых ручек по бумаге, иногда – чей-то стул или столешница парты. Пару раз я бросала осторожный быстрый взгляд на Галена поверх склонённых головы сидящих впереди девушек, но мужчина всё занятие что-то писал, обложившись книгами, лишь изредка окидывая класс бдительным взором. Наконец раздался звон колокола и ученицы засуетились, кто-то дописывал торопливо ответы, кто-то уже отнёс контрольную на учительский стол. Я сдавала в числе последних, когда большинство девушек успело покинуть класс. Только Беатрис стояла сбоку от двери, прислонившись бедром к первой парте крайнего ряда, поглядывая выжидающе на меня.
– Женевьева Альвернис, задержитесь на минуту, пожалуйста.
Я положила лист на стопку уже сданных контрольных, чувствуя на себе взгляд Беатрис, цепкий, неприязненный.
– Беатрис Овертен, закройте, пожалуйста, дверь, – добавил Гален, не поднимая головы от своих записей. – И желательно с той стороны.
Последние девушки, сдавленно хихикая, выскользнули из помещения и Беатрис, поджав губы, вышла вынужденно следом, закрыв створку.
– Тебя не было вчера на занятиях, – произнёс мужчина, по-прежнему не глядя на меня. – Я видел, ты передала объяснительную записку вашему классному руководителю. Ты плохо себя чувствовала?
А на вопросы о моём самочувствии ответа-то и не заготовлено. Не предполагала я, что Гален вообще моим здоровьем поинтересуется.
– Нет. То есть да. То есть так написано в объяснительной, а на самом деле… – что за чушь я несу? Сообщаю учителю, что леди Идэна соврала в записке?
– Понятно, – мужчина отложил ручку, снял очки, посмотрел стёкла на просвет. – Значит, леди Тарранси сирена?
– Да, – странно лишь, почему он не узнал о видовой принадлежности леди Идэны раньше. Обычному учителю знать это, разумеется, ни к чему, но, как брат Вэйдалла по духу, как сам связанный с нечеловеком, Гален должен был навести справки о том, кто живёт в округе. Это элементарно, так делают все нелюди, приезжая в новое место и уж тем более обосновываясь там на какой-то срок.