Под атомным прицелом - стр. 7
– Что ж, задача выходит очень непростая, товарищ Лазарев? Есть, конечно, вероятность, что там не сразу поймут, примут решение, будут еще совещаться и согласовывать – когда у нас все уже решено и отдан приказ на исполнение. Но игра в расчете на ошибку противника – это авантюра. Что ж – я вас и других товарищей, подписавших этот доклад, услышал. План «Анадырь» держать в готовности – отдать приказ, когда будет ясно, что американцы не помешают или не успеют.
Когда Лазарев вышел, Сталин тоже встал с кресла, тяжело прошелся по комнате – эх, годы, сколько еще отпущено? Но очень хочется и первый полет Гагарина увидеть (или кто вместо него полетит), и красный флаг над Кубой. Слышишь, безносая, – потерпи, не забирай меня раньше, раз уж столько лишних лет подарила!
Третья Мировая нам не нужна – мы капитализм и без нее похороним. Товарищи военные правы – уж если все они единодушно высказались примерно так, как записано в докладе, что лежит на столе. Кузнецов прямо сказал, «нам десант на Британские острова с их последующим захватом осуществить проще – чем взять Кубу из-под носа у янки, если они не будут зевать». Но ведь нэт таких задач, которые не решили бы большевики!
Нам очень нужна Куба – и не только как военный плацдарм в подбрюшье США. Ознакомившись с историей того мира, Сталин был огорчен и возмущен упущенной перспективой – там Латинская Америка еще переживала подъем коммунистической идеи, когда в СССР уже воцарился брежневский застой, компартии в Европе скатились в буржуазную ересь «еврокоммунизма», в Азии рулил Мао, в Африке местные царьки, скинув колониальный гнет, на деле не верили ни в бога, ни в черта, ни в Карла Маркса – а в Латинской Америке еще горело: после Кубы еще были Никарагуа, Сальвадор (совсем немного не успевший), почти удавшаяся попытка в Чили и куча левых партизан и движений в других странах. И куда все это делось после – бывшие повстанцы фронта Фарабундо Марти стали «сальвадорскими муравьями», одной из самых жестоких наркомафий в регионе; равно как и в Колумбии, Перу, Мексике – настала эпоха наркокартелей, куда влились и бывшие левые повстанцы – совсем как в нашу Гражданскую, когда из «красных» становились «зелеными», едва лишь слабела руководящая воля Партии. Проклятые девяностые, «перестройка», за что сражаться, если предают Вожди – гореть Горбачеву в вечном персональном аду за свое предательство, не только своей страны, но и мирового коммунизма! Хотя и раньше – был ведь шанс удержаться и в Чили, если не позволить товарищу Альенде совершить грубейшие ошибки – которых он мог бы избегнуть, если бы правильно учел опыт нашей революции, то есть был бы под нашим правильным руководством. Что ж – здесь мы тех ошибок не повторим!
Но для того нам нужна Куба – как самый первый плацдарм. Там американцы не вмешались сразу – потому что приняли Фиделя за очередную «гориллу», жаждущую спихнуть с трона прежнего диктатора. Даже под популистской риторикой – все эти пиночеты, дювалье и сомосы лезли к власти не иначе как «ради процветания страны и народа». В Вашингтоне на эти игры было глубоко чихать, пока они не затрагивали американские интересы, – что случалось редко, ибо любой латиноамериканский спаситель отечества знал заранее, на что он категорически не должен посягать, если не желает получить американское вторжение или организованный США переворот. Есть даже смутные сведения, что ЦРУ было в курсе при подготовке экспедиции на «Гранме» – да и Фидель, сын богатого плантатора, никак не был похож на коммунистического вождя, и Компартия Кубы (запрещенная при Батисте) играла в «Движении 26 июля» более чем скромную роль. И товарищ Кастро имел шанс стать вовсе не коммунистом, а кубинской версией Перона – но американцы сами перегнули палку своим запредельно хамским отношением к новому главе Кубы, совершающему свой первый официальный визит, по незыблемой латиноамериканской традиции, именно в США. А поскольку Фидель (в отличие от Арбенса) был гораздо больше практиком и меньше идеалистом – то его обращение к СССР было вполне логичным. Однако же революционная Куба сумела получить два или даже три (если считать до Карибского кризиса) года относительно мирного развития. Кстати, интересно, а отчего Кеннеди в шестьдесят первом категорически был против прямого участия американских войск – лишь через год созрел?