Почувствуй это снова - стр. 11
Хлопает входная дверь. Диана смотрит на нее секунду, потом переводит глаза на меня. Вежливо улыбается и заходит в кухню.
О чем же они говорили?
Диана присаживает Петра на диван, переключает мультики. Потом берет чашку Матвея.
— Это мне чай?
— Матвей себе делал, но он не пил еще.
— Ясно. — Она делает глоток и морщится. — Как сладко. Однажды у него попа точно слипнется, — посмеивается. — Ну да ладно. Пойдет.
Диана достает зефир, пастилу. Потом присаживается рядом. Ладонями обнимает чашку, греясь после улицы. Глядит на меня. Затем спрашивает:
— Ну как ты справляешься, ребенок мой?
Участие в ее голосе становится тем самым рубежом, который я взять никак не могу. Быстро вытираю непрошеные дорожки из слез.
— Нормально. Вот приехала Петю повидать. Соскучилась. Он меня не сразу узнал, представляете? Нужно чаще видеться.
Диана смотрит внимательно. Ждет ответ на свой вопрос.
— Он сказал, чтобы вы больше меня не звали, да? Он для этого отвел вас в сторонку?
— Нет, — Диана качает головой. — Не для этого, конечно. У него там свои дела с Пашей.
— Кажется, он меня ненавидит.
— Нет, Юлёк. Не совсем так.
— А как же?
Она задумывается, подбирая слова.
— Раз уж мы говорим откровенно... У Матвея очень бурная фантазия. Я не совсем понимаю, что между вами случилось, но он вроде как... уверен, что ты была с другим, а потом с ним. И все это еще и за один вечер.
— Боже… — Тру лоб. — Это не так. Не была я ни с кем! Допустила ошибку, короткий поцелуй во время танца, о котором сто раз уже пожалела. Он вообще ничего для меня не значит. И Костя мне не нравится. Я ему так и сказала потом, что люблю своего парня.
— Уязвленное мужское самолюбие — вещь жуткая. Некоторые мужчины... — Диана прочищает горло. Кажется, ей самой говорить непросто. — Начинают мстить женщине. Жестоко. Это мелкие люди, недостойные. Но ты должна понимать, что такие есть. И всегда быть настороже.
— А Матвей?
— Он мстит самому себе. Кстати, весьма умело.
6. Глава 6
Матвей
Я стою на лестничной площадке и напряженно жду, пока приедет лифт. На входную дверь пялюсь. Так просто вернуться назад, дернуть за ручку, потянуть на себя. Просто и архисложно одновременно.
Пульс долбит. Душно здесь.
Подойти, открыть хренову дверь, позвать громко. Сама ведь никогда не выбежит.
Язык прикусываю до боли и металлического привкуса. Отворачиваюсь.
Двери лифта как раз разъезжаются, в кабине никого. Я захожу внутрь, и, едва железная коробка трогается, за голову хватаюсь.
Бля-я-ять! Это вообще не проходит. Месяц уже, а только хуже становится. Волнами накатывает. То часто лихорадит, то реже, но если второе, то каждый раз с головой накрывает и в море безумия утаскивает.
Сглатываю. Я видел такие же отношения у Паши с его бывшей, Лидой. Когда она издевалась над ним, он понимал всё, но упорно перся обратно. Он выбрался, и я выберусь.
Как болезнь какая-то.
И что вообще значит «иногда я по тебе скучаю»? Я не понимаю такого, можно мне как-то популярнее пояснить? Сноску сделать.
Какой-то плевок в спину.
Вроде не дурак, учусь в медицинском на бюджете, стипендию повышенную получаю, преподы хвалят. Химические и электрические импульсы между нейронами фигачат в норме. Но, видимо, когда дело касается Юли, тормозные синапсы преобладают, иначе как объяснить перманентное недоумение и ступор на все ее слова и действия.