Почти идеальный мир - стр. 2
Эрик Рюссель отсоединился и нервно сглотнул. Старый холостяк, он в одиночестве сидел за столом у себя на кухне перед разогретым в микроволновке гамбургером. А в окошке микроволновки отражалось его резко очерченное, неправильное лицо в ореоле взъерошенных седых волос и с водруженными на нос очками в черепаховой оправе.
Сердце в его широкой груди забилось сильнее. КК… Неужели его еженощный кошмар взаправду явится перед его беспомощным взглядом? Распоряжения министра еще звучали у него в ушах. Можно подумать, на Эрика подействуют угрозы! Худшая кара будет смехотворна в сравнении с экономическим и политическим цунами, которое вот-вот обрушится на весь мир…
Волна гнева захлестнула его, в груди все сжалось, в висках яростно застучала кровь. Поскольку Рюссель был из тех немногих, кто не вживил себе имплант эмоциональной регуляции, он знал, какому риску подвергает себя, с его-то грузным телосложением. У него подскочит давление и случится сердечный приступ. Способ ликвидировать эту опасность был: успокоиться и глубоко дышать. Но сейчас он не мог себя контролировать, тревога оказалась сильнее здравого смысла. Он был бессилен сдержать вспыхнувшую ярость и так стукнул кулаком по столу, что тарелка, звякнув, подпрыгнула вместе с гамбургером.
Рюссель вскочил, бросился к компьютеру и продиктовал послание своей бригаде:
– КК появится со дня на день! Общее собрание завтра в девять утра! Настало время пошевелить извилинами, бездельники!
3
Здравствуй, Давид! Как поживаешь?
Лицо Давида Лизнера наполовину скрывала мягкая подушка; он еще не проснулся, но машинально, не открывая глаз, ответил виртуальному телефонному помощнику:
– Потихоньку.
Он знал, что, если не отреагирует, металлический голос помощника будет его доставать, пока не пустит в ход какой-нибудь визг или грохот, чтобы разбудить.
Сейчас шесть часов тридцать минут, небо очистилось, и день обещает быть прекрасным!
Нечеловеческим усилием, все еще не открывая глаз, Давид произнес:
– Замечательно!
Браво, Давид! Будущее принадлежит тем, кто рано встает!
Давид сделал над собой последнее усилие, глубоко вдохнул и ответил:
– Гениально.
Жизнь прекрасна, и счастье поджидает тебя каждый миг!
Повисло молчание, и на этот раз оно затянулось.
Давид?
– Да, жизнь прекрасна.
Ему наконец удалось открыть глаза.
Чтобы его увидел детектор движения в телефоне, надо было пошевелиться.
Браво, Давид, сегодня ты будешь в отличной форме!
Давид встал и потянулся.
– Да, в отличной форме, – отозвался он, зевая.
Потом нажал кнопку, и пластинки жалюзи повернулись, впустив первые утренние лучи.
Сегодня пятница, и у тебя в еженедельнике на девять ноль-ноль записано «общее собрание рабочей группы».
– Понятно, хорошо.
Из кухни донесся скрежет кофейной мельницы.
Давид встал и направился в ванную.
А как раньше поступали люди, чтобы проснуться? Ясное дело, пользовались будильником или радиоприемником, из которого доносились какие-нибудь скверные новости. Вот ведь кошмар! Нет, он, конечно, живет в отличную эпоху.
Он взял бритву и, стоя перед зеркалом, занялся ежедневным делом, которое не любил. Его матовая кожа была слишком мягкой и гладкой для человека, которому скоро стукнет сорок.
Темные волнистые волосы лежали как попало: одни пряди падали на лоб, другие топорщились. Нынче ночью победа осталась за подушкой.