Почему бы и «Да» - стр. 1

Я сегодня выхожу замуж. Я выхожу замуж за одного из самых влиятельных людей нашего города. Я выхожу…

Мой будущий муж не чиновник, не политик. Он владеет этим городом. Точнее владеет его семья, в которой он старший из сыновей. Артур Дароев – мой жених. Люблю ли я его?

Я просто выхожу замуж за человека, способного спасти мою семью.

Я его трофей. Он так меня и зовет – мой драгоценный клад. Моя золотая птичка.

Я выхожу…

– Зоя, соберись, – кривит губы мама, вкалывая мне в прическу булавку, украшенную россыпью почти черных сапфиров. Точнее, она моя мачеха, но воспитала меня с младенчества, и я ее зову мамой. – Эта диадема шикарна, но… Тебе не идет совсем. Ты в ней как самозванка на пиру у короля.

Мне кажется, что мне на голову нацепили ведро с бетоном. Тяжелая ноша. Но ведь в браке не обязательно любить? Главное, если тебя любят?

– Артур велел обязательно ее надеть, – выдыхаю я, глядя в огромное зеркало, отражающее невыспавшуюся, бледную панду, голову которой венчает драгоценная корона. – Это украшение его матери. В их семье женщины выходят замуж только в этой тиаре.

Проклятая диадема. Чертов день. Я стану женой. Это же прекрасно. Но от чего так неприятно зудит под ложечкой? Я стану женой кронпринца, теневого короля большого города. Семья Дароевых подмяла под себя весь бизнес, весь криминал, все, что только можно было взять силой. Теперь вот меня тоже присваивает Артур. Я же так мечтала выйти замуж. Да еще за такого шикарного красавца, который может мир к моим ногам бросить. Его хотят все, но будет он моим.

– А, ну раз Артур велел, – мама меняется сразу, как в мультике каком-то. Недовольная гримаса сменяется улыбкой, сладкой-сладкой. Как любимая халва пишмание, моего будущего мужа. – И почему он тебя выбрал? Ума не приложу.

– А кого он должен был выбрать? Тебя? – зло пыхчу я. Ну да, мама не очень меня любит, считает серой мышью. И, может быть, она где-то права. Я послушная, не слишком красивая и совсем не такая, какой должна быть ее дочь, и дочь такого властного человека, как мой отец.

– Ну, хотя бы Мариночку, – поджимает губы мать, всаживая очередную шпильку мне прямо в голову. Я молчу, поджав губы. Снова молчу, чтобы не рассердить мамулю. – Твоя сестра гораздо больше подходит Артурчику.

Ну, конечно. Моя сестра идеальна во всем. Ноги, как у жирафы, лицо богини, фигура… В общем идеал. А еще она родная дочь.

– Но выбрал то он меня, – улыбаюсь я, глядя в зеркало. Только на чем его выбор был основан?

Люблю ли я своего суженого? Снова этот вопрос.

Я просто привыкла к мысли, что он мне послан судьбой. Я просто давно знаю, что я ему предназначена. Так надо. Так правильно. Я хорошая дочь. Стану хорошей правильной женой. И я его, конечно, люблю. Просто пока еще не поняла этого до конца.

А он меня любит? Иначе зачем бы так добивался? Зачем вытащил бизнес моего отца со дна самого глубокого ущелья, ха-ха? Это просто предсвадебный мандраж. Конечно мой жених меня любит.

Мне не смешно. Я страшно нервничаю. Корона сжимает голову, корсет затянут так, что ни вздохнуть, ни… выдохнуть.

– Повезло тебе дочь. Такого шикарного мужика отхватила. Сильного, богатого, властного, всесильного, – в глазах мамы мелькает какая-то странная тьма. Мне ужасно не приятно. Просто до омерзения. – Теперь держи крепко. Такие самцы на дороге не валяются. И всякие наглые сучки только и ждут момента, чтобы увести у дурнушки жены породистого жеребца. Да подними ты голову. Я ни черта не вижу. Зоя, ты словно не замуж за короля идешь. А на голгофу. Улыбнись. Улыбка тебе идет. А вот корона эта… Камни не свадебные в ней. Дурные камни.

– Мама, прекрати, – сиплю я, борясь с дурнотой и липким осознанием.

Я не люблю моего суженого. Но буду счастлива. Буду. Обязательно. И, наверное, смогу его полюбить. Точно смогу, ведь он ошеломительный. В одном мать права, мужик Артур и вправду шикарный. Мой будущий муж.

Мне все это не нужно. Должность эта, которую почти выбил для меня Пашка, новые звезды на погоны. Меня все устраивает в моей жизни. Я боец, а не кабинетный клерк.

– А это можно назвать жизнью, Тим? – кривится Павел Лексеич. Звезды на его погонах слепят. Величина. Дослужился до высокого кабинета. Не то что я. – У тебя ранений как у Джеки Чана. Места живого нет. Весь в дырочку. Ну не можешь ты до старости лет, хвост задрав, подставлять под пули свою задницу. Ты герой, Крылов, бесспорно. Но уже не юнец. И рано или поздно ты просто развалишься. А у тебя дочь. Ей нужен отец. Ты один у нее. Где, кстати. Ленка?

– У матери, – морщусь, Пашка прав. Чертовски прав. Я один у Ленки. Я да моя мама. Но и она уже не молода. И если меня завалят, а это рано или поздно случится, дочь моя будет обречена на сиротство.

– Я предлагаю тебе звание и должность полковничью. Полтора – два года, и генерал. Дело почти решённое. Что ты кочевряжишься? Дело то в шляпе. Вот только есть одно НО…