Поцелуя будет мало - стр. 8
Не реагируя, дождалась, когда на том конце провода снимут трубку и после долгой паузы лениво протянут:
– Слушаю.
У ведьмы дёрнулся глаз.
– Это ненадолго, – пообещала с нежностью.
Потрясённая пауза, а затем Вафель как закричал, срываясь от охватившего его возбуждения:
– Маринка! Живая! А ноут тут твои вещи на Авито выложил!
Глаз дёрнулся ещё раз. Тот факт, что у нашего разговора имелись свидетели, не радовал ничуть.
– Открывай, с-с-скотина! – прошипела в бешенстве.
– Ой, что-то я тебе уже не рад, – начал этот.
– Прокляну! – и я уже даже не угрожала, я его перед фактом ставила.
Секунду ничего не происходило, а затем дверь пискнула, сдаваясь. Рванув за ручку, заскочила внутрь, долго ругалась на не спешащий подбирать меня лифт, затем ещё дольше плевалась на его старушечью медлительность, но в конце концов добилась своего и вышла на нужном мне шестом этаже.
Мой дурдом встречал меня всем составом.
– Мари-и-ина-а-а! – провыла подаренная мамой швейная машинка. – Ты что с платьем сделала? Марина, ну ты же девочка, ну нужно же быть аккуратнее!
– Тебе начальство звонило, – обрадовал мобильник, – три раза. На четвёртый я включил запись, когда ты с домоуправлением ругалась и матами их посылала. Звонить перестали, хы-хы! Я молодец?
– Ты труп, – исправила мрачно, пинком закрывая за собой дверь и отрезая для живой техники все пути спасения.
Пока переодевалась, раздавала домашним люлей. Ноут согласился удалить все объявления о продаже моих вещей только после того, как я его свесила из окна, удерживая за не самый надёжный провод зарядки.
– Мар-и-и-ина! – пищала редкостная дрянь. – Я всё прощу, затащи обратно!
А на земле шестью этажами ниже караулили и не думающие уезжать теневые наёмники. Всего двое. Куда делись ещё шесть, я даже думать не стала, но очень понадеялась, что они дружно издохли.
Потом пришлось звонить начальству и пополнять мысленный список тех, кому я желала долгой и мучительной смерти.
Получать по шее мне не понравилось. Очень бесило, что выговаривал Максим Юрьевич холодным отстранённым голосом с ощутимым презрением. Да и выговора как такового не было, лишь «Не удивлён».
Проклясть его что ли? Скажу потом, что так и было.
В итоге спать я ушла почти в четыре, чтобы проснуться в семь от телефонного звонка.
Сонно моргая, зацепилась взглядом за расплывающиеся цифры, ткнула в сенсорную кнопку принятия вызова и уронила голову обратно на подушку, а мобильник на ухо.
– Флуфаю, – буркнула в одеяло.
– Свирская, тебя слили, – раздался надломленный женский голос в трубке.
Резко сев и мгновенно проснувшись, хрипло переспросила:
– Куда?
– Кому, – поправила женщина, в которой я запоздало узнала Лизу Ерейскую, секретаря нашего главного, мерзкую, надменную и заносчивую личность, с которой мы никогда даже не ладили. – Арес Матиан, консул Алиона. Прибыл к нам семь дней назад, отбыть на родину планирует через пятнадцать… с тобой. У него вся твоя подноготная. Информация о семье, рабочие операции, расписание на ближайший год, даже медицинская карта – всё, что было в базе.
Холодея от ужаса, срывающимся голосом прошептала то единственное, о чём могла подумать в такой непростой ситуации.
– Кто меня сдал?
Пауза.
И глухое:
– Я.
А затем звук удара, очень похожий на тот, что издаёт падающее человеческое тело…