Поцелуй торпеды - стр. 26

Убедившись, что Салаухина опасаться нечего, Кащеев приспособил его сторожить свои вещи, поскольку ворья на городском пляже хватало. Так они и подружились – на почве взаимного присмотра за пляжными тапками. И даже стали иногда по вечерам выпивать по паре пива. Захмелев, Салаухин оставался таким же безобидным, только начинал хвастаться, как он когда-нибудь сказочно разбогатеет…

Вход на пляжи оказался платным. И стоил один доллар. По всему берегу. Выяснив это в пятый или шестой раз, Горов вернулся к Аникееву:

– Обнаглели, блин, хохлы! Мы Крым у турок оттяпали, потом им подарили, а они с нас же бешеные бабки дерут… Может, по волнорезу проберемся, чтоб не платить? – повернул голову Степан к решетке.

– Да не жмись ты, я за тебя заплачу! – простонал истекающий потом Аникеев.

– Да шучу я, Леня! Шучу! – довольно засмеялся Горов и потянул руку к поясной сумке. – Пошли!

Судя по настроению Степана, Андрей Макаревич знал толк не только в музыке, но и в виноделии. Уплатив хохлам мзду за доступ к отвоеванному россиянами у турок крымскому берегу, Горов с Аникеевым спустились по лестнице и оказались на чистеньком галечном пляже. Можно было взять пластиковые шезлонги, но за них нужно было платить отдельно, а Аникеев уже буквально плавился от жары. Быстро раздевшись, он сказал:

– Бди, Степан! Я пошел!

Вода в знойном Крыму неожиданно оказалась почти арктической, но делать было нечего. Невольно ежась от холода, Леня забрел по разъезжающейся под ногами гальке в море по колено и героически бултыхнулся в набежавшую волну. Купающихся было мало. Аникеев саженками проплыл до буйка и вернулся к берегу. Температура моря к длительным водным процедурам не располагала, поэтому Леня поспешно выбрался на берег. Горов, прикрывая глаза рукой от слепящего солнца, благодушно щурился по сторонам.

– Ну, – спросил он, – как водичка?

– Ой, блин, ледяная!

– Да? – недоверчиво спросил Степан, поднимаясь. – А у них на табло двадцать градусов написано… Ладно, сейчас разберемся.

Аникеев решил было, что Степан пойдет разбираться с персоналом пляжа, но тот, быстро перебирая по раскаленной гальке белыми волосатыми ногами, направился к берегу.

Попробовав пальцами воду, он оглянулся:

– Да, не фонтан! Это не Копакабана, блин, в Рио-де-Жанейро!

– А ты быстро! – посоветовал Аникеев.

Горов задумчиво почесал затылок и повернул голову к волнорезу, на краю которого расположилась шумная компания подростков. Быстро вернувшись за тапочками, Степан направился к надписи «С буны не нырять», залез на волнорез и вскоре картинно махнул с его края Лене рукой.

На месте, где секунду спустя Горов бултыхнулся в воду, вырос целый фонтан брызг. Вынырнув, Степан фыркнул и направился к бую. Немного повисев на нем, он нарезал по акватории пару кругов, после чего вернулся к волнорезу и ловко вскарабкался на его край.

– Если прыгать, нормальная вода! – довольно сказал он, вернувшись. – Может, в Рио-де-Жанейро теплее, но билеты туда дорогие. Тебе шезлонг брать?

– На фига? – вяло спросил Аникеев, уже пригревшийся на солнышке. – На гальке лучше. Падай!

– Ладно, если что, потом возьмем! – сказал Горов и опустился рядом с Леней.

Немного потаращившись на море, он сказал:

– Надо будет на скутере покататься! Да?

– А вещи кто сторожить будет? – моргнул на него одним глазом Аникеев.