Поцелуй теней - стр. 49
Он лежал на боку, протягивая ко мне руку. Я глянула на его лицо с вытаращенными в ужасе глазами, и тут лицо залил мех, и Роан свалился клубом блестящей шерсти.
Я села в кровати, протянув к нему руку, но зная, что сделать ничего не могу. На полу лежал тюлень. Большой, с рыжеватым мехом, он смотрел на меня карими глазами Роана. Я только могла смотреть – слов не было.
Тюлень неуклюже пододвинулся к кровати, потом открылся спереди шов, которого не было, и выполз Роан. Он встал, держа в руках новую свою шкуру. Роан смотрел на меня в упор с удивленным лицом. Он плакал, но вряд ли осознавал это.
Я подошла к нему, коснулась шкуры, коснулась его, будто ни та, ни другой не были настоящими. Я обняла его и руками нащупала, что спина его целая, невредимая, кожа гладкая и безупречная, как он сам. Ожоговые шрамы исчезли.
Он снова натянул шкуру раньше, чем я успела найти слова. Тюлень смотрел на меня, обходя комнату неуклюжими, почти змеиными движениями, потом Роан снова вышел из шкуры. Повернулся ко мне и стал смеяться.
Он обхватил меня за бедра и поднял над головой, обернув шкурой нас обоих. Он танцевал со мной по комнате, смеясь, хотя слезы еще не высохли у него на лице. Я тоже плакала и тоже смеялась.
Роан свалился на кровать, положив меня поперек, сам лег на собственную тюленью шкуру. Вдруг я ощутила усталость, страшную усталость. Мне нужно было под душ – и уходить. Я уже не светилась. И была почти уверена, что снова могу создавать гламор. Но держать глаза открытыми я не могла. Только один раз в жизни я напилась так, что отключилась. Вот именно это сейчас и происходило. Я готова была отключиться из-за Слез Бранвэйн или избытка магии.
Мы заснули, свернувшись в объятиях друг друга, завернувшись в шкуру. Последней мыслью у меня перед тем, как заснуть сном глубже любого естественного, была мысль о безопасности. Шкура была теплой, как руки Роана, обнимающие меня, и я знала, что она такая же живая, такая же часть его самого. Я провалилась в темноту, окруженная теплотой Роана, его магией, его любовью.
Глава восьмая
Чей-то голос повторял: «Мерри, Мерри!» Чья-то рука гладила по щеке, отводя волосы с лица. Я повернулась, потерлась об эту руку, открывая глаза. Но горел верхний свет, и я на секунду ослепла. Взметнув руку к глазам, я повернулась на бок и сунулась лицом в подушку.
– Выключи свет, – сумела сказать я.
Кровать шевельнулась, и через секунду светлая щель между подушкой и лицом погасла. Я подняла голову – в комнате было почти совершенно темно. Мы с Роаном уснули перед самым рассветом. На улице должно быть светло. Я села и огляделась. Почему-то я не удивилась, что возле выключателя стоит Джереми. Роана я не искала. Я знала, где он: в океане в своей новой шкуре. Он не бросил меня без защиты, но покинул меня. Наверное, это должно было ранить мои чувства, однако не ранило. Я вернула Роану его первую любовь – море.
Есть старая пословица: не становись между фейри и его магией. Роан был в объятиях возлюбленной, и это была не я. Может быть, мы никогда не свидимся, а он не попрощался. Если бы мне было нужно что-то, что он мог бы дать, мне достаточно было бы пойти к морю и позвать его – он придет. Но любви он дать мне не сможет. Я любила Роана, но не была в него влюблена. Тем лучше для меня.