Поцелуй Дракона - стр. 4
Елена вытянула из шкафа короткую китайскую распашонку из шелка, которую они с медведем называли ни-хао. Что одновременно означало и китайское приветствие, и та легкость, с которой медведь мог добраться до сокровенных мест, просто откинув легчайшие полы разрисованного орнаментами халатика.
– И очень я ещё ничего, – довольно подмигнула себе она, завязывая поясок и позируя перед зеркалом. Сделав пару модельных шагов по направлению к шкафу, она, как в кабаре, картинно остановилась и, откинув полы халатика, промурлыкала: – Ни-хао!
Подмигнув своему отражению и прищурившись, словно хищная кошка, рисковым, печатным шагом отправилась в сторону кухни.
И вдруг замерла. Взгляд ее задержал бокал, стоящий на подоконнике, и почти законченная бутылка красного вина. Тут же нашелся и второй стакан, за боковиной дивана.
– Ничо себе, – крикнула она в кухню. – Тут кто-то целую бутылку выпил! Не вопрос, чего это у некоторых голова болит. А на диване прям вмятина уже. Целый день лежал, не вставал, да? Кто книжку за тебя писать будет – Пушкин?
– Не болит голова только у дятла, – парировал Владик, погрузившись по плечи в холодильник. – Нам срочно нужна скатерть самобранка. В холодильнике ничего толком нет. Только иней. Может нам иней попробовать продавать? В Африку, допустим. Хорошая идея, – похвалил он себя. – Мы им иней, а они нам бананы. Будут у нас фрукты в холодильнике, да, Лен?
– А фрукты были бы, если бы ты вместо вина их купил бы. Не подумал?
– Да не покупал я ничего. Кантелевский заходил, пообщались. Говорит, наклёвывается неплохое дельце.
– Что за дельце такое?
– Да, долго рассказывать… Пока одни очертания только.
– Вот, то-то и оно. Балабол твой Кантелевский.
– Скорее твой, Лена. Чей он одноклассник бывший? Забыла?
– Не одноклассник он никакой. Просто в моей школе учился. Ну и что? Тысячи людей учились. С каждым балаболкой пьянствовать будешь?
– Кантелевский – балабол, понятное дело. Но пользы мы с него ещё поимеем, помяни моё слово.
– Вот уж я с тобой не согласна.
– Ну, не согласна и несогласна. Макароны сами себя не сварят, вперед на подвиги!
– Вот ты хам! – улыбнулась Елена, её импонировало почему-то то, как Вадим ею командует. Было в этом, что-то мужское. Крепкое. Нечто, что давало ощущение защиты и покоя.
– Как на работе? – поинтересовался наконец Вадим. – Клюют мозги?
– Ну это как водится, – рассмеялась она. – В этом их цель, по-моему.
– Ничего не поделаешь, – пожал он плечами, сыпя заварку в небольшой заварочный чайник. – Как говорили наши немецкие друзья – арбайтен май фрай, работа освобождает. Чего там у вас слышно – премию квартальную выдавать не собираются?
– Тут даже гадать не надо. Не собираются.
Понимая, что момент даже если и не самый подходящий, но достаточно удобный, Елена решилась и произнесла.
– Знаешь, медведь, а у мамы с водой проблемы. Если сейчас всю систему не поменять, затопит же всех. Покраской потолка у соседей, как в прошлый раз, можем не обойтись. А я думаю-думаю, где деньги взять – ничего в голову не приходит, – заторопилась она, прежде чем он ответит. – Негде, понимаю, но надо же что-то придумать… А, медведь?
Зная его отношение к тёще, Елена была готова услышать в который раз о направлении, куда её мать должна отправиться в пешее путешествие, нецензурно оформленное.