Поцелуй - стр. 9

Он с нетерпением ждал поездки в Лондон. Встреча в посольстве займет всего несколько часов, а остальное время он постарается провести с ней. Билл заверил Изабель, что он тоже очень хочет посетить выставку, и она обрадовалась перспективе посмотреть ее вместе. В конце концов, говорила себе Изабель, это и есть главная цель ее поездки в Лондон, а встреча с Биллом всего лишь приятный сюрприз. Они хорошие друзья, не больше, а что об их дружбе никто не знает – так проще для всех. Им нечего скрывать, уговаривала она себя. Когда-то она установила определенную границу, и Билл ее соблюдает. Он никогда не сделает ничего такого, что могло бы ее расстроить или отпугнуть. Он не станет подвергать опасности то, что стало ему необходимо.

Отойдя от окна спальни, Изабель со вздохом посмотрела на часы. Пора ехать, но до чего же не хочется оставлять Тедди! Сиделкам, которые будут за ним ухаживать, пока она находится в отъезде, она оставила тысячу разных инструкций. Они даже ночевать будут рядом с ним. Изабель на цыпочках подошла к двери комнаты Тедди, смежной с ее спальней, – она хотела последний раз взглянуть на сына. Они уже попрощались, но сердце никак не успокаивалось. На мгновение Изабель даже засомневалась, правильно ли она поступает, уезжая в Лондон, но, посмотрев на Тедди, убедилась, что он мирно спит. Улыбнувшись, сиделка шутливо махнула ей рукой – дескать, уходите, не мешайте. Эта сиделка – крупная веселая бретонка – всегда очень нравилась Изабель. Помахав ей в ответ, Изабель, пятясь, вышла и осторожно закрыла за собой дверь. Дома все дела теперь сделаны, можно отправляться в путь.

Взяв в руки черную сумочку и небольшой дорожный саквояж, Изабель оглядела свой однотонный черный костюм и снова взглянула на часы. Она знала, что Билл сейчас все еще находится на борту самолета, летящего из Нью-Йорка в Лондон. Последние несколько дней он провел именно в Нью-Йорке, хотя большую часть времени находился в Вашингтоне.

Поставив саквояж на заднее сиденье своей машины, Изабель положила рядом с собой сумочку, выехала на улицу Гренель и, включив радио, взяла курс на аэропорт имени Шарля де Голля. В это время Билл Робинсон, глядя в окно на Гольфстрим, с улыбкой думал об Изабель. Он подобрал рейс так, чтобы прибыть в Лондон одновременно с ней, и сейчас с волнением ждал встречи.

Билл Робинсон нетерпеливо поглядывал на таможенника – он спешил. Получив чемодан, на что потребовалось всего несколько минут, он направился к водителю из «Клэриджа», который скромно стоял в сторонке.

В этой гостинице Билл останавливался на протяжении тридцати лет – всякий раз, когда бывал в Лондоне, – и убедил Изабель тоже там поселиться. Отель славился своими традициями и считался лучшим в городе, возможно, Билла привлекало еще и то, что там его встречали как дорогого гостя.

Положив в багажник лимузина чемодан и кейс, водитель исподтишка окинул высокого, уверенного в себе американца оценивающим взглядом. Светящиеся добротой синие глаза, когда-то светло-песочные, а ныне седеющие волосы, мужественное лицо с квадратным подбородком. Одет хорошо, но без претензий – серые брюки, спортивная куртка, синяя рубашка и в тон – галстук от Эрмеса, сверкающие черные туфли. А когда пассажир развернул газету, чтобы почитать в дороге, стали видны наручные часы «Патек Филипп» – давний подарок Синди. Женщина еще отметила бы, какие красивые у него руки. Вообще во всем облике Билла чувствовалась некая неброская элегантность, которая неизменно привлекала взгляд, хотя Билл Робинсон предпочитал оставаться в тени и вовсе не стремился к известности, да и в интересах дела часто бывало необходимо остаться незамеченным.