Побочный эффект - стр. 12
– Ладно, разберёмся. – Уваров посмотрел на наручные часы, несовременные, но идеально сочетающиеся с классическим костюмом, и негромко произнёс: – Заеду в местное полицейское управление, посмотрю, что они нарыли.
«ПОМНИ О ДАРВИНЕ!»
Это надпись справа, на стене. Ещё пара шагов, и под ногами на асфальте белеют полустёртые буквы:
«ДАРВИН НЕ ВРËТ!»
Так ли это? С общепризнанной точки зрения так, но что, если современная наука – именно наука! – уже превзошла знаменитую теорию? Что, если те, кто слепо ей следует, уже ретрограды? Не получилось ли так, что человеческий гений сделал шаг вперёд, а приверженцы старой теории этого не заметили? Или не приняли? И теперь над ними смеются так же, как некогда они смеялись над верующими?
Вопросы, вопросы, вопросы…
Люди с трудом принимают новое, особенно в том случае, если новое противоречит их убеждениям, их представлению о мире или, что важнее всего – их представлению о Добре и Зле, о том, что правильно, а что недопустимо, о том, что делает нас людьми. Тридцать лет прошло с тех пор, как в жизнь каждого человека вошёл генофлекс, двадцать девять лет назад открыли его побочный эффект, ещё через год появились первые фрикмейстеры, безвестный актёр Остин Байден на личном примере доказал, что каждый человек способен стать идеально красивым. А ещё через пару лет люди осознали, что каждый может стать таким, каким хочет. Непохожим на других. Иным. И тогда фрикмейстеры обрели своё нынешнее название, потому что стали превращать людей в то, что они желали. Любой каприз за ваши деньги. Всё, что захотите вы и с чем справится биочип, а справиться он мог с чем угодно. Ведь биочип – это всего лишь цифровое устройство, не знающее добра и зла, что правильно, а что недопустимо. Биочип лишь инструмент в руках фрикмейстера, исполняющего желания клиентов, иногда – заветные, иногда – дурацкие, поскольку для некоторых людей походы к фрикмейстерам превратились в игру, сродни компьютерной, в которой всегда есть возможность нажать на кнопку и вернуться к сохранённой копии.
К себе прошлому. К своей предыдущей версии.
Мир в очередной раз изменился. Через пять лет после начала «генофлексовой лихорадки», на улицах стало невозможно встретить человека обыкновенного и, тем более, уродливого: красивые лица, подтянутые фигуры, густые волосы, никаких изъянов на коже… Генофлекс породил моду на внешний вид. В какой-то момент женщинам понравились торчащие «утиные» губы – и все «надели» их, всем казалось, что это красиво, а через год они исчезли, словно никогда не появлялись. Мужчины же внезапно полюбили быть лысыми – массово удалили волосы и обзавелись черепами идеальной формы. Сейчас об этом и не вспоминали, волосы вновь вошли в моду. А ещё появилось множество тех, кто решил стать иным, захотел измениться так, чтобы поставить под вопрос свою человеческую природу. Зеленокожие гоблины и орки, полукоты с шершавыми языками и мягкой шерстью, псоглавцы – моду на этот образ вообще никто не мог понять, вампиры, для которых человеческая кровь становилась лёгким возбуждающим наркотиком – каждый мог стать таким, каким хотел или мечтал с детства.
Мир в очередной раз изменился, однако приняли это далеко не все. Приверженцы «Кодекса Дарвина» считали, что «генофлексовая лихорадка» превращает человека в его подобие, призывали применять препарат только в качестве лекарства и именно они выводили на стенах домов броские лозунги: