Побежденный. Hammered - стр. 12

Но они почти сразу успокоились и принялись кружиться на месте, тихонько скандируя что-то ядовитое. Каждая по очереди поворачивалась ко мне лицом, вытаскивала нить из своего одеяния и передавала ее сестре, находившейся слева. Они начали сплетать нити, продолжая скандировать и вращаться. Семь видов жути сразу – я не мог допустить, чтобы они завершили свое заклинание, потому что оно наверняка покончило бы со мной. Я обнажил Мораллтах и бросился в атаку, уже не беспокоясь, что они могут уловить мои шаги. Желтые глаза округлились, когда норны услышали мое приближение, но они уже не могли остановить скандирование, да и я должен был довести дело до конца. Я широко размахнулся, и клинок Мораллтаха рассек их шеи – три головы полетели, как три серых клубка шерсти, – так скандинавы избавились от цепей судьбы. А я нырнул в галактическую пучину рока.

– Проклятье! – закричал я, разочарованный тем, как все пошло.

Я снял заклинание, позволил обезглавленным телам упасть на землю и сам опустился рядом под тяжестью только что совершенного действия.

Если ты украл волшебное яблоко, можно просто исчезнуть. Именно так я и собирался сделать. Но стоит тебе уничтожить олицетворение судьбы, и «Они тебя найдут», как говорил Ганс Грубер из «Твердого орешка».

Я задумался о том, чтобы отказаться от моей миссии. Эта мысль обладала привлекательностью, и в ней был пикантный вкус неожиданности. Я мог попытаться стать безработным в Гренландии. Может быть, так я сумел бы уйти из-под радаров. Я не сомневался, что там Лакша никогда бы меня не нашла.

Но только не древние скандинавы. К тому же Оберон будет переживать. Так что мысль сбежать имела горькое послевкусие.

И все же у меня было время, чтобы придумать какой-нибудь надежный вариант – я обещал добыть золотое яблоко до Нового года, Лакша не станет меня искать до назначенного срока, а это позволит мне составить тщательный план исчезновения.

Вот только тогда мне придется убегать от Лакши и от скандинавов. Нравится мне это или нет, но убийство норн в целях самозащиты сделало меня врагом всего пантеона. Так что кража яблока едва ли ухудшит мое положение. Поэтому я решил продолжить свою миссию и выполнить обещание, данное Лакше.

Я вытер Мораллтах об одеяние одной из норн и вернул клинок в ножны, после чего присел на корточки и погрузил пальцы сквозь палую листву в упругую почву Асгарда, которая на удивление оказалась похожей на торфяник – во всяком случае, поблизости от Иггдрасиля. Тела норн стали отвратительно черными. Я заговорил с землей через мои татуировки, и она признала меня, однако показалась далекой и отстраненной, словно с трудом пробивалась сквозь слой марли. Потом она послушно раздвинулась, чтобы принять тела норн в свои торфяные глубины, и на ее поверхности не осталось никаких следов произошедшего.

Покончив с этим, я поискал на земле поблизости от дерева и нашел мелкие останки Рататоска, лучшего из белок. Я был рад, что в конце он гордился собой. Я тщательно сложил остатки костей в мешочек, висевший у меня на поясе, решив, что позднее произнесу над ними необходимые слова.

Норн хватятся, когда утром боги будут держать совет, поэтому мне требовалось до этого украсть золотое яблоко и убраться восвояси. Я не мог позволить себе медлить, но потратил несколько секунд, глядя на могучий ствол Иггдрасиля и запоминая путь к спасению. Его размеры поражали воображение; дерево тянулось на мили в обоих направлениях, и складывалось впечатление, что передо мной огромная деревянная стена, а не цилиндр.