Побег из Содома - стр. 12
– Послушайте, – с усмешкой перебил его заключённый, – вы же сами не верите в ту лапшу, которую пытаетесь повесить мне на уши. Гармония толерантности, радужное общество, Великая Мать и всё такое!
– Я не понимаю, при чём здесь Великая Мать! Вы же прекрасно знаете, что перед законом все верующие абсолютно равны.
– Ну да… Перед законом все равны. Но некоторые «равнее».
– Любые ваши верования – дело сугубо личное, – примирительно произнёс посетитель. – Если вы не нарушаете закон, верьте, во что хотите, просто постарайтесь жить в гармонии с обществом. Не нарушайте их границ, уважайте их право быть другими!
– Не начинайте эту песню! Я должен уважать права проклятых извращенцев, чтобы они не отправили меня на разборку, как битый автомобиль?
– Не надо объявлять проклятым всякого, кто думает или верит иначе. Они не проклятые, просто они другие…
– Проклятыми их объявил не я, а древний Священный Текст! – с жаром воскликнул узник.
– Ой, да бросьте вы! Этих текстов с мифами и легендами у человечества пруд пруди. И все они противоречат друг другу! Торопясь в рай одной религии, вы гарантированно угодите в ад другой! – рассмеялся Доктор.
Потом прислушался к надвигающейся грозе и продолжил, подняв указательный палец:
– Вот, например, раскаты грома. Древние скандинавы верили, что это Тор бьёт молотом по небесной наковальне. А вы о чём думаете, когда слышите это? О том, как по небу катит ваш тёзка Илья пророк на своей огненной колеснице? А может, о том, как он оставит своих лошадей на тюремной парковке, а сам придёт и освободит вас? А?
Всё это время узник смотрел на посетителя с плохо скрываемым отвращением.
– Мне кажется, Доктор, что в серии наших дискуссий мы с вами зашли в экзистенциальный тупик. У вас свои аргументы, у меня свои. Мы увлечённо спорим, как немой с глухим! В этом диспуте словами мы ничего не докажем. Но всё это неважно… Важно то, что произойдёт прямо сейчас. Потому что, как сказал классик: «Существует седьмое доказательство, и уж самое надёжное! И вам оно сейчас будет предъявлено»!
– Великая Мать! Неужели вы хотите сказать мне что-то новое? Ну что ж, удивите меня! – развёл руками посетитель. – Я слышал многое от моих пациентов.
– Нет, не сказать. А показать…
Заключённый подошёл вплотную к толстой решётке, отделявшей его от посетителя, и взглянул ему прямо в глаза.
– Вас интересовало, что я думаю о молниях. Я скажу вам. Это очень мощный электрический разряд, бьющий с небес в землю. Обычно они падают хаотично, но сегодня Он взял их в Свои руки и будет бить ими прицельно.
– И куда же, позвольте поинтересоваться? – поднял брови посетитель.
– Вон туда… – Илия указал на окно.
После чего он отошёл вглубь камеры и, сняв с койки куцый матрас, сел, прислонясь к решётке и укрывшись за ним, как за щитом.
– Послушайте, Илия, – воскликнул Доктор, вставая со стула, – если вы накрылись матрацем, это ничего не докажет, кроме того, что вы действительно тяжело больны.
– Ну, вы-то за решёткой, а я – нет! Так что только он может защитить меня от осколков.
– Осколков чего, позвольте спросить? Согласитесь, ваши действия совершенно абсу…
В ту же секунду неимоверно яркая вспышка света как будто бы разорвалась в камере. Удар молнии и оглушительный грохот потрясли тюрьму. Тюремный коридор мгновенно наполнился дымом и бетонной пылью. Ударная волна сорвала тощую подушку с койки и бросила на решётку.