Побег из армии Роммеля. Немецкий унтер-офицер в Африканском корпусе. 1941-1942 - стр. 19

Когда я был посыльным и развозил депеши, я часто ездил один и много раз попадал под обстрел «Харрикейнов», которые летели обычно со стороны солнца. Вовремя заметить их было совершенно невозможно. Об их приближении сообщал рев моторов и град пуль из восьми 7,7-мм пулеметов, поднимавших над землей облачка пыли. Удивительно, как мне удавалось уцелеть, меня даже ни разу не задело.

Глядя на расстилавшуюся передо мной сверкающую пустынную равнину, я понял главную опасность, которая подстерегала нас. И это была вовсе не погоня, которая будет преследовать нас по пятам.

Самым нашим большим врагом была пустыня. Заглохший мотор, сломанная ось или дырка в бензобаке означали верную смерть.

Еще раз внимательно осмотрев местность, я решил, что нашего отъезда никто не заметит.

Когда я спускался вниз, Йозеф крикнул мне:

– Ну как там, кто-нибудь пылит?

– Никого нет, – ответил я и спрыгнул на землю.

– Бензина больше не осталось – я залил все, что у нас было, в баки, зато воды хоть залейся, – заявил он и пнул ногой мотор своего мотоцикла.

Оглядевшись, чтобы удостовериться, что ничего не забыли, мы сели на мотоциклы и отправились в путь, петляя среди камней к выходу из долины.

– Надо, чтобы мы приехали в Эль-Адам после заката! – стараясь перекричать шум, сообщил я Йозефу. – Если там знают о нашем побеге, то нас живо засекут.

Йозеф кивнул, завязывая кусок ткани вокруг рта и носа и надевая очки. Вскоре мы выехали из долины и понеслись по ровной поверхности песка.

Нам постоянно попадались разбитые и сгоревшие машины. Ближе к вечеру мы остановились, чтобы найти среди них убежище. Грузовики, легковушки, танки, мотоциклы, артиллерийские орудия и бесконечное множество пустых канистр из-под бензина и консервных банок торчали среди пустыни. Зрелище одиноких заброшенных останков прошедшей битвы было не из приятных.

Мне довелось видеть с наблюдательного пункта, что такое танковый бой в африканской пустыне. Танки стреляли друг в друга, иногда в упор – с расстояния пятнадцать – двадцать метров, а бронебойные снаряды-болванки врезались в броню с грохотом, который, казалось, был слышен на всю Африку. Я видел, как погребальными кострами горели десятки британских и, меньше, германских танков, как остатки разбитых британских частей поспешно отступали под ударами Роммеля[1].

Мы объехали разбитый автомобиль, начавший покрываться ржавчиной, и остановились у остова грузовика, который сгорел, а шины превратились в лохмотья.

– Переждем здесь пару часов, а потом поедем в Эль-Адам! – крикнул я Йозефу, когда он заглушил мотор своего мотоцикла.

– Единственное место, где британские истребители не смогут нас заметить, – это здесь, среди этих сгоревших машин, – заметил он и стряхнул со своей одежды слой пыли.

– Именно поэтому я сюда и заехал, к тому же в тени этого грузовика можно отлично отдохнуть, – сказал я, вытаскивая из коляски автомат и забираясь под разбитую машину, расстелив на песке под грузовиком кусок брезента.

– Хочешь печенья? – спросил Йозеф и, усаживаясь рядом, протянул мне пакет.

– Нет, я его терпеть не могу, особенно того хрустящего звука, которое оно издает, когда его откусываешь, но вот от воды я бы не отказался.

Несколько глотков тепловатой воды промочили мой пересохший рот.