Победа по очкам - стр. 16
– Паша, он приглашает нас с тобой к себе в гости. В Испанию.
– Торопится.
– Он всегда играл на опережение. Но нетерпеливость… Да, это у него есть.
– Ну, что ж, поедем в Испанию. Ты знаешь испанский язык?
– Он нам не понадобится. Лубовский вполне прилично говорит на русском. Не слишком, но понять можно.
– Разберемся, Аркаша, – беззаботно ответил Пафнутьев. – Где наша не пропадала. Давай заканчивать… Вдруг он уже звонит… Неудобно заставлять ждать. Уважаемый человек, друг президента, опять же владелец заводов… Ах, да, мы об этом уже говорили. Пока, Аркаша!
И Пафнутьев положил трубку.
Постояв над телефоном, он прошел к окну, вернулся к креслу, прошлепал на кухню, открыл холодильник, снова захлопнул. Неожиданно для себя оказался у телефона, потрогал его и упал в кресло.
– Веселья час и боль разлуки, – пропел он вполголоса, – готов делить с тобой всегда… Давай пожмем друг другу руки… И в дальний путь на долгие года… Ни фига себе! – вдруг проговорил он громко, оборвав свои лирические рулады.
Лубовский не позвонил.
Видимо, и сам понял – пора остановиться. В конце концов, этот его перезвон вполне можно было объяснить и нервозностью, и неуверенностью, и опасениями, под которыми явно должны быть серьезные основания. Он в полной мере показал свою осведомленность, свои возможности, и этого было вполне достаточно. Тем более знал, что Халандовский со всеми подробностями передаст Пафнутьеву их последний телефонный разговор.
Но зато позвонил Худолей.
– Паша, я в городе. Все в порядке. Жизнь продолжается. И будет продолжаться еще некоторое время.
– Это прекрасно! – воскликнул Пафнутьев с облегчением. Теперь он был предоставлен самому себе и волен был поступать, как заблагорассудится. Впереди его ждала Москва, Генеральная прокуратура и задание, которое можно было назвать и почетным, и чреватым.
Поезд отходил вечером.
Пора было собирать вещички.
Прислушиваясь к себе, Пафнутьев с удивлением обнаружил хорошую такую взволнованность, встревоженность, чувство, которое он не испытывал давно, может быть, со времен юности.
Поезд прибыл без опоздания, поезда редко опаздывают в Москву, это уж должно случиться что-то необыкновенное – чеченский взрыв в серединном вагоне, наводнение, землетрясение или еще что-то в этом роде.
Поезд прибыл утром, многие поезда прибывают в Москву утром – и это правильно. Деловые люди за предстоящий день многое могут решить в столице – встретиться, подписать, согласовать, утрясти и вечером отправиться восвояси в полной уверенности, что дело сдвинулось. Они, конечно, заблуждались, сильно заблуждались, но тем не менее положенное отрабатывали и плотные такие пакетики успевали вручить нужным людям, зная наверняка, что, вернувшись домой, надо, не откладывая, тут же готовить следующий пакетик, следующий.
Москва дорогой город, и у всех здесь набегают бесконечные проблемы, связанные с многочисленными тратами на обучение детей, строительство дачи, евроремонт в квартире – потому без евроремонта ты есть полное ничтожество и больше никто. А после евроремонта ты уважаемый человек, и любой пришедший к тебе решать кое-какие дела, оказавшись в твоей квартире, а в квартире решать все дела гораздо проще и удобнее, так вот оказавшись в твоей квартире, проситель сразу понимает, какой из нескольких приготовленных пакетов он должен оставить – конечно, самый толстый, конечно, самый плотный.