По велению Чингисхана. Том 2. Книга третья - стр. 37
Сунь-цзы, «Трактат о военном искусстве» (IV в. до н. э.)из книги Н.И. Конрада «Избранные труды» (ХХв.)
Давно подмечено, что в решительные моменты избранникам судьбы помогают свыше неведомые силы, оставляя в живых там, где, казалось бы, их ждала неминуемая гибель, позволяя одерживать победы, когда все шло к поражению. Небеса словно ведут этих редких людей, вкладывая в их головы и сердца недоступные обычному человеку разум и страсть; или же Божьи избранники сами вырастают духом своим до шири и глубины небес.
И тогда ведомое таким избранником никому неизвестное слабое племя вдруг сплачивает под своими знаменами прежде соперничавшие или даже кровно враждовавшие друг с другом народы, которых начинает вдохновлять собственное единодушие, и они стремительно распространяются по белу свету, перелицовывая его на новый лад.
А иные племена, будучи многочисленными и некогда дружными, вдруг без видимой причины рассыпаются на сотни групп, хиреют. Так случилось с великим, в течение многих веков безраздельно властвовавшим в пределах досягаемых земель народом хани, при одном имени которого вожди больших стран опускали глаза. Хани распались, близкие и родные по крови люди стали соперниками или даже врагами и как следствие сначала оказались покоренными воинственными киданями, а потом – доселе мало заметными и кровожадными чжурчженами.
Что же это такое?
А что может быть, кроме воли Божьей? Но как человеку не удивляться и не поражаться этому?
Однако, если перебрать по крупицам хаос былого, вытягивая, как нить из пряжи, череду поступков и событий, то всему находится объяснение, жизнь сплетается в обозримый единый ковер, и в нем открываются недостающие клеточки, в которые словно провалились целые народы и страны.
Полвека назад, после того знаменательного совета Ила, кажется, на следующий год, весной, привели к Алтан-Хану плененного вождя одного из вечно враждующих между собой татарских родов Амбагай-Хана.
Амбагай-Хана захватили в нарушение всех обычаев и неписаных законов, не задумываясь о последствиях: в мирное время прямо на свадьбе его собственной дочери. В дополнение к содеянному бесчинству Алтан-Хан велел распять пленника на столбе и так возить тело повсюду, выставляя, как чучело, на показ и поругание.
Может, никто и не понял и не оценил сразу, насколько эти деяния были оскорблением достоинства не только для племени Амбагай-Хана, но и для всякого народа, почитающего обычаи предков.
Втоптать в грязь понятия, впитавшиеся в кровь степняков за долгие века, не считаться с ними – удел сброда, не имеющего прочных корней, обреченного на короткую жизнь. А для владыки великой страны – подобное было втройне непростительным.
Как бы то ни было, что могло породить обречение на позор вождя, любимого своим народом, кроме лютой враждебности и жажды мести?
Говорят, Чингисхан, которому вот уже несколько лет нет равных по всей бескрайней Степи, близкий кровный родственник Амбагай-Хана. Это наверняка правда. У тюрков и пришельцев, которые называют себя «монголами», Ханами становятся только отпрыски одного древнего рода. Так что не ошибешься, если назовешь всех этих монголов, стремительно носящихся на своих неприхотливых лошадях, людьми, вскормленными на ненависти и чувстве мести, настоявшимися на этих сильных чувствах, как кумыс на закваске.