По ту сторону Стикса - стр. 9
– Они уходят, – сказал я, – идут дальше – в сторону «Будды».
Мы не были окончательной целью, лишь внезапной преградой на их пути. И меня не покидало ощущение, что нас узнали. Узнали и поэтому отпустили.
Позади внезапно полыхнула вспышка, раздался звук взрыва, зазвенели и треснули стекла в нескольких зданиях. Оранжевое зарево поднялось над резервацией, зловещими всполохами забираясь в самые темные углы, бросая уродливые тени на разбитую мостовую.
Фрэй стряхнул мою руку и побежал вперед, на ходу вынимая второй нож. Нам с Пузиком ничего не оставалось делать, как только последовать за ним.
Здание Будды напоминало огненную орхидею: синтетическая внешняя отделка стен лопнула и рваными лепестками свисала наружу, крыши не было – на ее месте в провале ревело пламя. Повсюду разбросаны какие-то балки, внутренние перегородки и стекла, вытолкнутые наружу взрывной волной. Этот алый цветок полыхал в самом сердце резервации, и его было видно с любой точки.
У здания бара стала собираться толпа, в основном люди западной группировки. В их окружении я чувствовал себя небезопасно. Кто-то вытащил шланг из подвала соседнего дома и поливал мостовую и близлежащие здания – тушить «Будду» без специального оборудования было бесполезно. От бара останется одно пепелище к моменту, когда с материка прибудет пожарный расчет. Если он вообще прибудет – кому мы тут нужны, да еще в комендантский час? Если резервация выгорит дотла – для определенных людей в городе это станет большой удачей.
На асфальте лежало с десяток тел: некоторые стонали и корчились, некоторые были неподвижны – но все в черной копоти, словно только что вылезли из ада. Я инстинктивно закрылся наглухо, еще раньше, чем успел подумать о необходимости это сделать. Полезный рефлекс, плод горького опыта – если бы не он, то сейчас мое тело корчилось бы на асфальте вместе с ними, меня выворачивало бы на изнанку, и кто знает, возможно, я мог бы кончить точно так же, как эти бедняги.
Фрэй убрал ножи – демонстрировать чужим в такой момент оружие опаснее, чем ходить вовсе без него. Он медленно подошел к одному из раненых, я старался не отставать от него ни на шаг. Сквозь копоть и грязь на нас глядели полные ужаса и боли глаза, лицо было знакомым, но имени я не помнил – скорее всего, мелкая рыбешка.
– Что… – Фрэй не успел закончить свой вопрос.
Обожженный раскрыл рот, демонстрируя красный язык и десны, так сильно выделявшиеся на фоне сажи:
– Он остался там… Монах остался там… – просипел он.
Глава 2. Переправа
Иногда мне кажется, что судьба – это старая сварливая тетка, которая невзлюбила меня с самого рождения. А ведь я даже не помню своих родителей. Кто они были? Что за жизнь вели? За что эта брюзгливая баба так отыгрывается на мне?
Первые свои воспоминания я приобрел уже в детском доме, в котором и прожил до четырнадцати лет. История, явившаяся причиной моего сиротского существования, стала известна мне уже в достаточно сознательном возрасте по сплетням воспитателей и из старых газетных вырезок.
Случилось так, что где-то через месяц после моего рождения в городе произошло землетрясение – происшествие совершенно из ряда вон выходящее, потому что до того в нашей местности не наблюдалось сейсмической активности. Тем не менее, это землетрясение в пять баллов разрушило часть старых зданий, включая и дом, в котором жили мои родители.