По ту сторону глянца - стр. 28
– Сбрасывает, – растерянно бормочет Вика, в очередной раз не дозвонившись до брата. Видно, что нервничает, места себе не находит, переживает за него несмотря на то, что почти поверила моим словам. Набирает снова, от тревоги кусая губы. – Вообще, отключил… Не понимаю… Впервые с ним такое.
– У всех насильников когда-то впервые случалось помутнение рассудка. Его уже не переделать, раз ступил на тропу зла, – с тяжёлым вздохом отзываюсь я.
– Перестань нагнетать, и так башка кругом, – потирая виски, Викки измученно плюхается на свободный стул.
– Твой непутевый братец скорее всего понял, что облажался и в бега подался.
– Чушь не неси, – беззлобно огрызается рыжая. – Зачем ему? Ты совсем не его типаж. Он же педант, чистоплюй. Если трахать, то королеву. А ты… – мечет в меня оценивающий взгляд. – В голове не укладывается, как польстился.
В ее словах нет цели унизить или оскорбить. Она размышляет вслух, реально недоумевая, как ее братец-чистюля умудрился вляпаться в дерьмо вроде меня. Мда, самооценка, у этих славных близняшек, конечно, зашкаливает, но за Викки настолько забавно наблюдать, что даже обидеться на нее толком не выходит. Рыжие балованные королевишны они такие – особый вид, где надменность, тугоумие, и святая простота намешаны в равных пропорциях.
– Мысли маньяка психически здоровому постичь нереально, – пафосно вещаю я, снова сгущая краски. – Хорошо, что сейчас вскрылось. Он вообще грозился меня в бассейне утопить. Давил на то, что владелец охранного агентства ваш родственник. Прикроет грешок. Так что я бы на твоём месте задумалась, сколько жертв было до меня, – шмыгаю носом и тру глаза, пока те снова не начитают слезиться. – О себе переживай, Вик. Если Максима накроют, тебя за соучастие могут привлечь. Вы же близнецы, всем делитесь, неразрывная связь и все такое. Не поверят, что ты была не в курсе его грязных делишек, – подавленно киваю, пряча в дымящейся кружке смеющийся взгляд. Она так искренне пугается, что я едва не хрюкаю от пробирающего гомерического гогота.
– Ничем мы не делимся, – в сердцах отрицает Викки. – Иногда мне кажется, что он меня ненавидит.
– Никогда не видела настолько непохожих близнецов, – поддакиваю я, в глубине души придерживаясь обратной позиции.
– Мы разнояйцовые близнецы, – рассеяно отзывается Рыжуля.
Внешне они разные – да, но оба красивые, породистые, напыщенные до тошноты, уверенные в своей неотразимости. Наверняка им с детства вбивали, что они особенные, уникальные, а остальные люди – никчёмный сброд, который можно голышом на обочине дороги выбросить. Как мусор. Максим и шмотки мои в подходящую упаковку определил. Пакет для помоев с барского стола.
– Как думаешь, мне сейчас лучше ментов вызвать или еще подождем? – подавленным тоном интересуюсь я. Вика резко вскидывает рыжеволосую голову, губы подрагивают, в лихорадочно горящих глазах нарастает лед.
– С ума сошла? Какие менты? Сами разберемся с этим недоразумением, – и так выразительно смотрит на меня, явно подразумевая под «этим недоразумением» мою скромную персону.
Ладно, от меня не убудет. Так и быть, проглочу ради дела. Пусть пробует разбираться, а я посмотрю, послушаю. Только на тридцатку уже не соглашусь. Они мне нервов как минимум на сотню намотали. Или даже на две. Хрен с ними, на трех точно сойдемся.