По сложной прямой. Книга вторая - стр. 23
Издыхать или отдыхать, тут уж ничего не ясно. В общем, принялся пытаться заснуть, а в голове всё крутились объяснения Цао Янлинь, которые она мне дала, попутно или между… в общем, неважно! Главное, что они были, и были они простыми.
«Чистые», такие как моя теперь уж точно бывшая любовница, – бессмертны. Не в буквальном смысле, просто снабжены чудовищной регенерацией, здоровьем неосапианта, вечной молодостью и бесконечным сроком жизни. Топка крематория вполне способна их окончательно угробить, хотя подобным идиотизмом никто не будет страдать. Достаточно полностью уничтожить голову, чтобы получить в итоге младенца, которого можно воспитать как хочешь. Не суть. Эта коварная злодейка (суть) в том, что «чистые» – бессмертны. Правда, есть «но».
Активация неосапианта происходит не тогда, когда это выгодно ему самому и окружающим, а когда его организм входит в этап половой зрелости. То есть, это не православные 16–18 лет, выгодные цивилизации, экономике и большинству стран, а приблизительно от 11-ти до 16-ти годочков. Что делает подавляющее большинство «чистых» умными, сообразительными, прекрасно развивающимися… но детьми. Янлинь в свои двадцать с лишним лет была уникумом. Сверхценным уникумом, которому прочили большое и богатое будущее. Нимфомания, как она выразилась, была мелким и мало что значащим неудобством по сравнению с теми перекосами, которые встречались у других «чистых».
Биология и психология для китаянки были вопросом другого характера. Можно было бы тут развести философию, вдаться в подробности, открыть спор, но, проще говоря, Янлинь, чпокаясь со кучей народа, одновременно «гасила» свою похоть и при этом проходила психическую самотерапию. Вечному человеку нужно сосредоточиться на серьезных вещах, а не на непродуктивных личных отношениях и привязанностях. Только секс, ничего личного, полная утилизация сферы межличностных отношений через попрание сакрального интима. А я вот умудрился в сферу «личного» к смуглой красавице прокрасться каким-то раком, поэтому меня эпически трахнули напоследок и выкинули на мороз. Дважды. Ибо нехрен. Эта ягодка растёт в совершенно другую сторону.
И да, теперь всё общение через бабу Цао, но только строго по делу – программированию. Вот такая вот грустная история страшного мальчика Вити и красивой девочки Янлинь. Один плюс: после того, что мы с ней вытворяли вместо Нового Года – мне будет очень сложно посмотреть на другую женщину как на женщину. Оно всё будет очень не то.
Ну да фиг с ним. Тупой живет в прошлом, умный смотрит в будущее, а мне просто надо поспать. Чтобы выжить.
Продрав глаза через сутки, я пару часов послонялся по квартире, охая как старый дед от затекших мышц и скукожившегося желудка, а затем, собравшись с духом, выступил на разведку, готовый бить, бежать, а также приносить извинения за капитально просранный кучей народа Новый Год. Последнего, конечно, сильно не хотелось, но…
Удивительно, поразительно, о***тельно, но на меня никто не злился! Те, кого я относил спать, банально не помнили, когда всё кончилось, но были очень рады, что кончилось беспроблемно, ушедшие же в тундру, то есть в ночь, встретили компанию таких же подогретых романтиков, шедших на какую-то уличную веселую движуху, присовокупились к ним, полканистры спирта загладило там ко всем чертям бесячим все острые углы, но при этом попутно лишило основного импульса шила в жопе, поэтому наши, смешавшись с чужими, довольно некисло отдохнули в другом общежитии, где была большая радостная гулянка. Единственным пострадавшим оказался я, потому как безжалостной китайской рукой домомучительницы был послан убирать в одно жало огромную квартиру для огромных неосапов. А там еще и стирать пришлось огромные простыни, на которых…