По следу невидимки - стр. 11
В это время к подъезду подошли две девушки, друзья проскользнули за ними и вышли из лифта на четвертом этаже – именно здесь находилась пятьдесят третья квартира. Лешка нажала на звонок, очень надеясь услышать собачий лай, но из-за двери не донеслось ни единого шороха.
Венечка тихо вздохнул, а Ромка подошел к соседней квартире и позвонил туда.
– Иду, иду, – раздался громкий голос, и дверь открыла полная пожилая женщина в бордовом халате и розовых тапочках с помпонами. – Вы к Саньке?
Ромка покачал головой:
– Нет, мы к вашему соседу, Матвею Юрьевичу Кузнецову. Вы не знаете, куда он делся?
– А главное, где его собака? Мы из клуба, нас попросили к нему сходить и узнать, почему они не пришли на выставку, – быстро добавила Лешка.
Из дальней комнаты выскочил мальчишка лет десяти такого же роста, что и Венечка. Очевидно, это и был Санька.
– А его в больницу увезли, давно уже, – выпалил он, не дав своей, по всей видимости, бабушке раскрыть рот. – Вернее, сначала его ограбили, а потом ему плохо стало, вот он в больницу и попал. Теперь там лежит.
– А… собака? – спросил Венечка.
Мальчишка покраснел и уставился на свои ноги.
– Так где же собака?
– Она пропала, – промямлил Санька.
– Как пропала? Почему?! – воскликнула Лешка, обращаясь к Санькиной бабушке.
– Ох, – вздохнула та и шлепнула внука по макушке. – Все из-за него получилось. Дождь кончился, он и пошел с ней гулять без поводка, думал, она будет его слушаться. Да не углядел.
– Банг сам убежал, я не виноват, – захныкал Санька. – Он быстрее меня бегает.
– Но он должен был вернуться домой. Вы его искали? За подъездом хотя бы следили? – строго спросила Лешка.
Женщина махнула рукой.
– И искали, и во дворе поджидали. Мне кажется, Санька с ним улицу переходил, к ВВЦ направлялся, а там движение какое! Пес скорее всего растерялся и не смог найти дорогу назад. А ведь я ему запретила туда ходить! Запретила, скажи?! – Она дернула внука за ухо.
– Я не ходил! – взвизгнул Санька.
– А сын у вашего соседа есть?
Санькина бабушка покачала головой:
– Нет, сына нет, одна дочь.
– А что у него украли? – вскинулся Ромка.
– Ох-ох-ох, – запричитала женщина. – Фамилия-то у него какая!
– Кузнецов-то? Обыкновенная, самая распространенная в мире. У нас в классе Вика Кузнецова учится, и еще Андрюша Кузнецов, и они не родственники. И в Англии Смитов полно. А у нашей мамы на работе…
– Он не простой Кузнецов, – перебила Ромку Санькина бабушка. – Вы когда-нибудь слыхали о кузнецовском фарфоре?
Ромка на всякий случай кивнул.
– Так вот он – потомок тех самых Кузнецовых.
– Я один раз чашку старую видела, ничего особенного, а мама сказала, что это ценная антикварная вещь, потому что на ней клеймо Кузнецовского завода, – вспомнила Лешка.
– Завод у Кузнецовых был в Ликино-Дулево, недалеко от Москвы, – покивала женщина. – И зовут соседа нашего Матвеем, как и последнего представителя той знаменитой династии. А коллекция фарфора у него какая! Сколько лет собирал всякие блюда и сервизы, откуда только не привозил! Их и украли.
– Все?! – воскликнул Ромка.
– Нет, конечно. Малую часть, но очень дорогую.
– Он что, свою квартиру не охранял? Как так вышло, что воры к нему влезли? И их, конечно, не нашли?
Женщина махнула рукой:
– Конечно! А как украли, тоже никто не знает. А все пес виноват. Попросился на прогулку в неурочное время, Матвей Юрьевич с ним минут на десять всего и вышел. Понятное дело, не стал квартиру на охрану ставить. Я обо всем этом знаю, потому что в окно смотрела, Саньку домой звала. Гляжу, Матвей Юрьевич с Бангом своим во дворе появился, за дом отошел и вскоре назад. Дверь открыл, я даже слышала, как он ключами гремел, стало быть, воры не поленились ее закрыть. Их-то я упустила, тихо действовали, подлецы. А еще минут через пять милиция примчалась. Трое поднялись, один в машине остался. Ну, я и зашла посмотреть, что случилось. И увидела, что сам Матвей Юрьевич за сердце держится, а чашек-тарелок в шкафу, сервиза самого ценного как не бывало. И блюда еще, очень дорогого… Вслед за милицией «Скорая» подоспела. А воры как сквозь землю провалились. Я не видала, чтобы кто-нибудь из дома выходил.