По следам призрака - стр. 45
Мустафин сидел в ожидании. Только что он вызвал к себе на очередной допрос Лачугина.
В комнате тишина. Лишь изредка, раскачиваясь на ветру, чуть слышно стучится в стекла листвою росший за окном молодой тополь, как бы не давая успокоиться, застыть, уйти от реального мира.
Медленно текут минуты…
За последние дни Мустафин потратил немало труда и времени, чтобы добиться главного – заставить признаться Лачугина, что в день убийства он был в лесу, видел там Олю Портнову. Этому в первую очередь способствовала очная ставка с Тумановым. И вот теперь предстояла решительная схватка…
В ранней молодости Мустафин занимался боксом. Каждый раз перед выходом на ринг он испытывал волнение, безудержное, неодолимое. Нет, оно не было вызвано боязнью проиграть, оказаться в нокауте, ведь зачастую это волнение приходило и тогда, когда Мустафин знал, что перед ним соперник, уступающий ему в силе. Скорее, наоборот, оно было вызвано желанием победить и победить как можно лучше.
Вот и сейчас он испытывал примерно такое же волнение, волнение перед решающим боем…
Лачугин вошел в кабинет, держа за спиною руки, встал у двери, и лишь когда по знаку следователя удалились конвоиры, приблизился к столу, за которым сидел Мустафин, и с тяжелым вздохом опустился на стул.
За эти дни он заметно похудел, осунулся. В его бледности и худобе, в глубоко запавших с синими кругами глазах прятались тоска и страх, нет, не прятались, а скорее даже трепетали, боясь обнаружить себя.
Мустафин неторопливо привел в порядок свои бумаги, поднял взгляд на Лачугина.
– Ну, продолжим, – сказал, не отрывая глаз от арестованного. – Если помните, мы в прошлый раз остановились на том, что вы пошли в лес, как сами изволили выразиться, подышать свежим воздухом, встретили дочь Портновых, покушали ягод… Ну, а дальше… Что же все-таки было дальше?
– Я уже рассказывал вам… – отвечал помрачневший Лачугин, нервно поглаживая пальцем шрам над губой. – Мы походили по лесу, покушали ягод, и я расстался с нею, ушел из леса. Вы же сами знаете, меня потом видели на работе…
– Стало быть, вы продолжаете отрицать свою причастность к убийству?
– Убийству… – досадливо покачал головой Лачугин и демонстративно отвернулся. – Вам сколько ни говори, все одно… Да на что мне было убивать ее? На что?
Следователь чуть прищурил взгляд.
– Петр Рябов… Вы знали его?
– Отчего же не знать, знал. Землячок он был мой. Вместе когда-то грязь месили на буровой. На троих вместе соображали… Да мало ли чего еще.
Говорил Лачугин горячо, зло, внушительно, но руки его все более дрожали, а в голосе нет-нет да проскальзывали нотки растерянного недовольства.
«Ничего, пусть выложится весь до конца!» – думал следователь, наблюдая за всеми его промашками. Он продолжал держать Лачугина под пристальным взглядом.
– Мы получили подтверждение о том, что вы отбывали наказание в одной колонии с Рябовым…
– А я и не делал из этого секрета. – На этот раз уже совсем зло огрызнулся Лачугин. – Вы же не спрашивали меня об этом! Спросили бы – я и так бы вам сказал: да, отбывал. Вместе тянули срок! Ну и что из того? Вам ведь известно, наверное, что Петька Рябов давно уже прошел проверку в чистилище и бряцает костями где-то там…
– Вы о всех земляках так?
– А что я сказал особенного?
– Уж слишком много злобы, пренебрежения в ваших словах…