По праву крови - стр. 3

– Ну так твоя мать не вечна. Все знают, что она проклята и дни ее сочтены. – Наступил он на больную мозоль. – А дальше ты окажешься в милости моего отца. Так зачем оттягивать неизбежное? – на этих словах он начал задирать мне юбку, несмотря на мое отчаянное сопротивление. Против этого жирдяя, все мои потуги были бесполезны. Слезы бессилия потекли по щекам. После того, как он обесчестит меня, у меня не останется другого выхода, как идти с ним под венец. Спасение пришло откуда не ждали .

–Дентея! – совсем рядом раздался голос матери, – дочка, где ты?

– Я здесь! – успела выкрикнуть я, до того, как Пашар, зажал мне рот рукой . И через минуту  на поляну вышла мама. Она сразу оценила и мой растрепанный и заплаканный вид . Брови ее гневно собрались у переносицы и она зло бросила:

– Решил надругаться над невинной девой, Пашар? Не боишься, что я потребую народного суда?

Мой несостоявшийся насильник побледнел и забормотал: – ты все не так поняла Лиандра! Мы просто мило побеседовали с Дентеей.

В деревнях насильников судили строго, его самого могли побить камнями, а его отца лишить должности старосты, от того и нервничал сейчас Пашар. Если бы все произошло без свидетелей, моё слово против его, и самое страшное, что его бы ожидало, это немедленное заключение брака со мной, на что он и рассчитывал. Присутствие моей матери полностью меняло суть дела, она была свидетелем. И при ее участии, народный суд будет суров. Поэтому бросив на нас затравленный взгляд он поспешил скрыться.

После этого случая, я больше никуда не выходила одна. Но даже будучи во дворе, я зачастую ловила на себе похотливый взгляд Пашара, он словно шакал кружил вокруг своей жертвы, выжидая когда та останется без защиты. Я понимала, что даже мое совершеннолетие , ничего не изменит. Он просто подкараулит меня и надругается. Я не спешила разуверить маму в том, что когда мне не нужен будет опекун, я сама смогу распоряжаться своей судьбой. Пусть свои последние месяцы она проведет в относительном спокойствии.

Месяца, ей не хватило месяца дожить до совершеннолетия дочери. Эликсиры закончились почти две недели назад, и приступы с каждым разом становились все сильнее и сильнее. Она неистово молилась Богиням, прося присмотреть за ее доченькой, Дентеей. Сама она давно смирилась с тем что не увидит ни свадьбы дочери ни внуков, но даже тому что прожила эти восемнадцать лет, она была благодарна. И сделав последний натужный вдох, тело женщины выгнулось в дуге, а затем разом обмякло, унося с собой искру жизни из измученного тела.

Я стояла над свежей могилой и мысленно взывала к Богиням. Дорожки соленых слез, холодили щеки. Тоска и безнадега заполнили всю душу, не оставив даже малюсенького просвета для надежды. «В чем я так провинилась, что вы гневаетесь на меня?». У меня не осталось никого, да и дни моей жизни тоже сочтены. Пару недель назад я почувствовала жжение и дискомфорт в груди, так же как это было и у мамы. Первое – это было отрицание. Я списывала боли на то что неудачно потянула мышцу, или то что продуло ветром, я не верила в то что это тоже самое заболевание, что и у мамы. А потом я поняла, что мамино проклятье перекинулось на меня. В моменты, когда боль становилась нестерпимой, я выбегала во двор и отсиживалась в покосившемся сарае. Ни за что на свете, я не призналась бы маме, что ее недуг проявился и у меня. Её и так терзало чувство вины, что она не уберегла меня. Не нужны ей лишние тревоги, пусть последние дни она проведет в покое. А сейчас, находясь на старом деревенском кладбище, размышляла, что у меня скорее всего и могилы своей не будет. Не собираюсь я оставшиеся мне дни, провести в статусе жены ненавистного мне Пашара. А так будет, если я не сбегу в ближайшие дни. Уверена, что никого не остановит моя хворь, если я уж больше не жилец так и с моим мнением никто считаться не станет. А похотливый взгляд Пашара не оставлял мне никакой надежды, что он оставит меня в покое. Поэтому о своём проклятье я никому не говорила. Жалость мне не нужна, а в покое меня ни при каком раскладе не оставят.